Один шаг в Зазеркалье. Герметическая школа. Книга 1-я - [4]

   – Отчего вы так в этом уверены? – изумился я.

   – Сырым непроработанным людям нет места в высших мирах. На языке Алхимии, – заметил он, – ты слегка зазнавшийся начитанный неофит. Ты похож на необработанную руду, в которой сокрыта первоматерия, – на алхимических гравюрах она обозначается Уроборосом, то есть могущественным Драконом. В твоем Драконе в потенциальном виде присутствует сера, или сущность, и ртуть – душа. На первом этапе алхимического Делания из Уробороса необходимо выплавить серу и ртуть, а затем тщательно их очистить. Когда они предстанут в совершенно чистом виде, можно приступить ко второму этапу Делания: поместить твое огненное мужское начало, устремленное к Духу, и твое летучее и влажное женское начало в алхимическое яйцо, тщательно закупорить его печатью Гермеса и поставить на постоянный огонь в атанор. После долгого процесса трансмутации из этой смеси должна получиться таинственная материя Ребис – небесная андрогинная субстанция, которая обладает качествами серы и ртути.

   – Подождите, я давно уже ничего не понимаю!

   – Что же тут может быть непонятно? – удивился он. – Андрогинная субстанция – нестойка по своей природе, и она быстро испаряется под напором жизни. Поэтому ее нельзя вынимать из запечатанного алхимического сосуда, ее необходимо тщательно оберегать. Если ты будешь часто злиться, то материя Ребис улетучится, и весь процесс алхимического Делания тебе придется начать с начала. Но если, милостью Бога, все пройдет удачно, то наступит третий этап Великого Делания. Этот процесс займет многие годы – и только после этого ты можешь надеяться на получение Философского Камня.

   В этот момент что-то упало мне на голову. Джи наклонился и поднял с мостовой каштан в грубой зеленой скорлупе с длинными иглами.

   “Сейчас он скажет, что каштан был знаком того, что моего Уробороса пора подвергнуть испытанию огнем”, – скептически подумал я. Но он произнес: 

   – Я думаю, что этот каштан, нечаянно подслушав наш разговор, решил напомнить кое-кому о его невежестве.

   “Вот как завернул”, – пронеслось в голове, и я, потирая ссадину, признался:

   – По своему невежеству я попал в тупик – медитации, которыми я занимаюсь, не дают обещанного результата.

   – Тебе надо полностью измениться, и только тогда ты попадешь в высшие миры.

   – Что значит “измениться”? Я не вижу в себе ничего ужасного, что надо менять.

   – Я имею в виду, – улыбнулся Джи, – что тебе не хватает внутренней культуры.

   – Я закончил университет. Я математик, – обиделся я.

Легкая, ни к чему не обязывающая беседа с этим человеком вдруг стала задевать меня за живое.

   – Тем не менее, себя ты не знаешь.

   В это время мы подошли к симпатичной девушке, продававшей виноград с лотка. Джи улыбнулся ей и спросил:

   – Как вы считаете, похож ли этот молодой человек на математика?

   Девушка бросила на меня быстрый взгляд и смущенно сказала:

   – Вы, надеюсь, простите, но он больше походит на лешего.

   Я покраснел от ее дерзости, а она громко расхохоталась.

Мне показалось, что Джи был чрезвычайно доволен ее ответом.

   – Да у меня высшее образование, – начал было защищаться я. Но Джи, не обращая на меня внимания, снова обратился к продавщице:

   – Знаете ли вы детскую песенку про цыпленка?

Цыпленок жареный, цыпленок пареный

Пошел по улицам гулять.

Его поймали, арестовали,

Велели паспорт показать

– звонким голосом пропела девушка, ехидно поглядывая на меня.

– Конечно, высмеивать покупателей гораздо интереснее, чем торговать, – сказал я, покраснев.

   – Кого же вам напоминает мой спутник? – вновь поинтересовался Джи.

   – Сырого цыпленка, конечно, – рассмеялась она.

   Я не ожидал такого содействия Джи со стороны уличной продавщицы, но заподозрить их в сговоре показалось мне нелепой мыслью. Джи улыбнулся маленькой проказнице и сказал:

   – А теперь, Касьян, за ту помощь, которую оказала тебе в наблюдении за собой эта милая девушка, купи для нашей компании несколько килограммов винограда.

   – Взвесьте вот эти, помельче, – сказал я девушке, изображая приятную улыбку.

   Мы добрались вскоре до пляжа и, оставив одежду, бросились в прохладные волны. Вдали белел одинокий парус, и Джи поплыл прочь от берега, направляясь к далекому горизонту, а я вслед за ним. Мы плыли в открытое море не менее получаса. Берег остался далеко позади, и тогда я задал коварный вопрос:

   – С чем сталкивается человек, достигнув сверхсознания?

   Джи, обратив на меня твердый взгляд, ответил:

   – Когда человек соприкасается с высшим “Я”, он видит бессмысленность земной жизни, направленной на выполнение родовых семейных программ. Он отчетливо понимает в этот момент, что, живя телесным “я”, он проводит жизнь во сне. Он видит, что все люди спят и сон их настолько глубок, что невозможно это кому-либо объяснить и, тем более, дать пережить. Только немногие могут проснуться от сна майи и войти в соприкосновение со своим Божественным началом, со своим высшим “Я”. Сон майи настолько силен, что растворяет все стремления к высшему.

   Я был поражен коротким и ясным ответом и нырнул вглубь. Мерцание прохладной воды успокоило меня.