Один счастливый остров - [64]
О чем она думала, никто не знает.
В четвертое воскресенье августа, солнечным, но довольно прохладным днем с перистыми облаками, размазанными по бледно-голубому небу, пастор Лёкстрём вновь стоял за кафедрой церкви Фагерё — впервые после злополучной проповеди незадолго до дня летнего солнцестояния.
Богослужение было торжественнее обычного, церковь заполнена до отказа: службу отправлял сам епископ, посетивший приход Фагерё, он же читал проповедь, начав ее со слов апостола Павла: «Подвизайся добрым подвигом веры, держись вечной жизни, к которой ты и призван» (1 Тим. 6:12).
Пастора Лёкстрёма не было видно в церкви, пока не пропели псалом, под который принято обходить паству с кружкой для сбора подаяний. Только тогда он вышел из сакристии и отправился к кафедре.
Его появление удивило всех: по имевшимся данным, он все еще пребывал в отпуске по болезни. Лёкстрём был очень бледен; сидевшим в первых рядах показалось, что в глазах его блестели слезы.
Из тесной клетушки кафедры Лёкстрём видел лоскуток синего моря, вотивный кораблик, подвешенный к сводам церкви, сами своды, выкрашенные белой известью, и орган. Он видел лица сидящих на церковных лавках, обращенные к нему в удивлении.
В первом ряду, опустив голову, сидела его жена.
Он потер глаза, крепче ухватился за перила, сглотнул. Глотка пересохла, казалась шершавой, как мешковина.
— Дорогие друзья… — Ему пришлось повторить первые слова: — Дорогие друзья… Я должен сделать признание.
Это решение далось ему непросто. Ночь за ночью он бессонно бродил по пасторской усадьбе, пытаясь молиться, с отчаянными криками обращаясь к Богу; он выплакал все слезы. Епископ прервал отпуск, чтобы побеседовать с ним.
Не помогли ни размышления, ни молитвы, на слова епископа.
— Перед епископом, настоятелем собора, прочими членами соборного капитула и всеми вами я хочу сказать… — начал пастор Лёкстрём. — Когда смерть пришла на наш остров, я предал вас. Я…
Голос снова подвел, пришлось несколько раз сглотнуть.
— Перед вами признаю… Меня испугали эти мертвые незнакомцы, которых море вынесло на наш берег. Я отверг этих людей. В великом страхе я не нашел в себе того милосердия, которого они были достойны. Слова, которые я произносил над ними, были пустыми звуками и больше ничем.
Он снова сглотнул.
— На средневековых картинах, изображающих ужасы чумы, мертвые говорят еще живым такие слова: «Мы были как вы, вы станете как мы». Перед лицом смерти все люди равны, смерть ждет каждого из нас, откуда бы мы ни были родом, каков бы ни был цвет нашей кожи, на каком бы языке мы ни говорили. У всех нас есть право на равное обращение, живы мы или мертвы. Но в страхе и ужасе я видел этих мертвых иными, чем мы.
Пастор Лёкстрём обвел взглядом собравшихся.
— Я предал этих незнакомцев. Я предал вас — я не смог дать вам ту помощь и то утешение, какие вы можете требовать от того, кто называет себя вашим пастырем. Я предал и себя. Во мне больше нет веры.
Он завел руки за голову и расстегнул белый воротничок.
— Я принял решение оставить службу и приход. Я прошу вас — простите меня.
Он сошел с кафедры, медленно направился к выходу под перекрестным огнем взглядов, сошел с паперти. В абсолютной тишине церкви было слышно, как скрипнули дверные петли и звякнул замок, когда он закрыл за собой дверь.
В начале сентября в университетской больнице от последствий инфаркта скончался капитан Ярл Энрус. На похоронах присутствовали все жители Фагерё.
Абрахамсон возложил на могилу два венка: один от себя и жены, другой от «Фагерё-Шиппинг». Наклонившись и скрестив на животе большие морщинистые руки, он смотрел на цветы и венки, на трепещущие от ветра ленты.
— Не должен был я требовать, чтоб ты не говорил никому про трупы, Ялле… — пробормотал Абрахамсон.
«Калева» словно поняла, что ее капитан ушел навсегда. Что-то произошло с ней: она будто враз постарела, превратилась в дряхлое, изношенное судно, которое больше никуда не стремится.
Скрепя сердце Абрахамсон решил наконец пустить ее под топор.
Буксирное судно прибыло в гавань, чтобы забрать «Калеву».
Но у «Калевы» еще осталось немного гордости: она не желала прощаться с жизнью на стапелях, на Большой земле; она хотела умереть в море. «Калева» оторвалась от буксира — неожиданный шквал ветра взволновал море — и налетела на скалы Стура-Пунгё, не успел экипаж буксира закинуть новый трос. Обшивка лопнула, и «Калева» опустилась на глубину восьми метров: над поверхностью воды виднелась лишь верхушка самой длинной мачты.
Воистину, кеч «Калева» с Фагерё совершил самоубийство, отправившись в последнее плавание.
Акционерное общество «Лосось Фагерё» было объявлено банкротом на заседании суда 18 сентября. По данным кредиторов, долг фирмы составил 1 141 920 евро и 50 центов. Цеха и оборудование выставил на торги «Банк юго-западного архипелага».
По Фагерё поползли слухи о том, что лососевую ферму хочет купить Коробейник. Впрочем, подтверждения слухам пока не нашлось.
Еще до объявления банкротства Ко-Дэ Матсон заявил, что снимает с себя все муниципальные полномочия.
Дверь «Америкэн бар» открыта нараспашку. Окно, выходящее на летнюю террасу, затянуто строительной пленкой, хлопающей на ветру; часть крыши, где сорван утеплитель, покрыта брезентом.
Рассказы букеровского лауреата Дениса Гуцко – яркая смесь юмора, иронии и пронзительных размышлений о человеческих отношениях, которые порой складываются парадоксальным образом. На что способна женщина, которая сквозь годы любит мужа своей сестры? Что ждет девочку, сбежавшую из дома к давно ушедшему из семьи отцу? О чем мечтает маленький ребенок неудавшегося писателя, играя с отцом на детской площадке? Начиная любить и жалеть одного героя, внезапно понимаешь, что жертва вовсе не он, а совсем другой, казавшийся палачом… автор постоянно переворачивает с ног на голову привычные поведенческие модели, заставляя нас лучше понимать мотивы чужих поступков и не обманываться насчет даже самых близких людей…
В литературной культуре, недостаточно знающей собственное прошлое, переполненной банальными и затертыми представлениями, чрезмерно увлеченной неосмысленным настоящим, отважная оригинальность Давенпорта, его эрудиция и историческое воображение неизменно поражают и вдохновляют. Washington Post Рассказы Давенпорта, полные интеллектуальных и эротичных, скрытых и явных поворотов, блистают, точно солнце в ветреный безоблачный день. New York Times Он проклинает прогресс и защищает пользу вечного возвращения со страстью, напоминающей Борхеса… Экзотично, эротично, потрясающе! Los Angeles Times Деликатесы Давенпорта — изысканные, элегантные, нежные — редчайшего типа: это произведения, не имеющие никаких аналогов. Village Voice.
События в книге происходят в 80-х годах прошлого столетия, в эпоху, когда Советский цирк по праву считался лучшим в мире. Когда цирковое искусство было любимо и уважаемо, овеяно романтикой путешествий, окружено магией загадочности. В то время цирковые традиции были незыблемыми, манежи опилочными, а люди цирка считались единой семьёй. Вот в этот таинственный мир неожиданно для себя и попадает главный герой повести «Сердце в опилках» Пашка Жарких. Он пришёл сюда, как ему казалось ненадолго, но остался навсегда…В книге ярко и правдиво описываются характеры участников повествования, быт и условия, в которых они жили и трудились, их взаимоотношения, желания и эмоции.
Ольга Брейнингер родилась в Казахстане в 1987 году. Окончила Литературный институт им. А.М. Горького и магистратуру Оксфордского университета. Живет в Бостоне (США), пишет докторскую диссертацию и преподает в Гарвардском университете. Публиковалась в журналах «Октябрь», «Дружба народов», «Новое Литературное обозрение». Дебютный роман «В Советском Союзе не было аддерола» вызвал горячие споры и попал в лонг-листы премий «Национальный бестселлер» и «Большая книга».Героиня романа – молодая женщина родом из СССР, докторант Гарварда, – участвует в «эксперименте века» по программированию личности.
Действие книги известного болгарского прозаика Кирилла Апостолова развивается неторопливо, многопланово. Внимание автора сосредоточено на воссоздании жизни Болгарии шестидесятых годов, когда и в нашей стране, и в братских странах, строящих социализм, наметились черты перестройки.Проблемы, исследуемые писателем, актуальны и сейчас: это и способы управления социалистическим хозяйством, и роль председателя в сельском трудовом коллективе, и поиски нового подхода к решению нравственных проблем.Природа в произведениях К. Апостолова — не пейзажный фон, а та материя, из которой произрастают люди, из которой они черпают силу и красоту.
В романе знаменитого французского писателя Жана-Мари Гюстава Леклезио, нобелевского лауреата, переплетаются судьбы двух девочек — еврейки Эстер и арабки Неджмы (оба имени означают «звезда»). Пережив ужасы Второй мировой войны во Франции, Эстер вместе с матерью уезжает в только что созданное Государство Израиль. Там, на дороге в лагерь палестинских беженцев, Эстер и Неджма успевают только обменяться именами. Девочки больше не встретятся, но будут помнить друг о друге, обе они — заложницы войны. И пока люди на земле будут воевать, говорит автор, Эстер и Неджма останутся блуждающими звездами.«Я думаю теперь о ней, о Неджме, моей светлоглазой сестре с профилем индианки, о той, с кем я встретилась лишь один раз, случайно, недалеко от Иерусалима, рожденной из облака пыли и сгинувшей в другом облаке пыли, когда грузовик вез нас к святому городу.
Каждая новая книга Патрика Модиано становится событием в литературе. Модиано остается одним из лучших прозаиков Франции. Его романы, обманчиво похожие, — это целый мир. В небольших объемах, акварельными выразительными средствами, автору удается погрузить читателя в непростую историю XX века. Память — путеводная нить всех книг Модиано. «Воспоминания, подобные плывущим облакам» то и дело переносят героя «Горизонта» из сегодняшнего Парижа в Париж 60-х, где встретились двое молодых людей, неприкаянные дети войны, начинающий писатель Жан и загадочная девушка Маргарет, которая внезапно исчезнет из жизни героя, так и не открыв своей тайны.«Он рассматривал миниатюрный план Парижа на последних страницах своего черного блокнота.
Роман «Пора уводить коней» норвежца Пера Петтерсона (р. 1952) стал литературной сенсацией. Автор был удостоен в 2007 г. самой престижной в мире награды для прозаиков — Международной премии IMРАС — и обошел таких именитых соперников, как Салман Рушди и лауреат Нобелевской премии 2003 г. Джон Кутзее. Особенно критики отмечают язык романа — П. Петтерсон считается одним из лучших норвежских стилистов.Военное время, движение Сопротивления, любовная драма — одна женщина и двое мужчин. История рассказана от лица современного человека, вспоминающего детство и своего отца — одного из этих двух мужчин.
Йозеф Цодерер — итальянский писатель, пишущий на немецком языке. Такое сочетание не вызывает удивления на его родине, в итальянской области Южный Тироль. Роман «Итальяшка» — самое известное произведение автора. Героиня романа Ольга, выросшая в тирольской немецкоязычной деревушке, в юности уехала в город и связала свою жизнь с итальянцем. Внезапная смерть отца возвращает ее в родные места. Три похоронных дня, проведенных в горной деревне, дают ей остро почувствовать, что в глазах бывших односельчан она — «итальяшка», пария, вечный изгой…