Один плюс три - [5]

В итоге, Эльза и стала звонить: во вневедомственную охрану, потом в милицию, начальству. К ней присоединились остальные. Николаевич даже бутылку отставил. Я тоже попробовал. Городская и мобильная сеть отсутствовала напрочь. У лялек начиналась истерика. Из этих, ихних… Я указательным пальцем показал на бутылку, а потом на дамочек. Потом показал четыре пальца. Николаевич меня понял правильно, и из ящика стола появились четыре стаканчика.

«Они что и в оружейке пьют?» — про себя возмутился, а Николаич быстренько расплескал коньяк.

— Зачем? — спросила Эльза. — И куда это мы влипли? Борисов, отвечай, а то ЭТОТ Борн…, Партизаны… и…, я его… И тебе…, Вот!

Николаич аж одобрительно крякнул. Глаза у Лиэль Александровны Самойловой, инженера — дочка Эльзы! — и Зоси Витальевны Лескиной, оператора стали ещё больше от удивления. Их ФИО я на бейджиках прочитал.

— Мама!

— Что, мама? Эти, мужики…, и опять мне…, урою!

— Эльза, не мельтеши, выпей коньячка, пока Борн угощает, — басовито произнес Николаич, но розовощёкая Самойлова-старшая не послушалась, «весло» не взяла…

Пришлось Борисову тащить дам к окнам и показывать окрестности. Он там и короткую речь толкнул, куда это нас занесло во время обеда. «Ой», «ай», «ох» чередовались с другими буквами великого и могучего. Мат в дискуссии имелся. Я, кстати, не участвовал в словопрениях, я патронами пошёл заниматься. Шесть обойм по восемь. При деле был, но казалось, что патроны в обоймах искусственно как-то выглядят. И не серьёзными. Даже захотелось выстрелить, бабахнуть, так сказать, дуплетом. Я сдержался громыхать, зато голос Борисова гремел на просторах, положенной на бок буквы «Н», почты в полную масть. Вышел взглянуть. На глаза попались несколько оставленных на рабочих столах оперзала бейджах с женскими именами, а четвёрка компаньонов смотрела на здание старой почты-телеграфа, за стойкой от меня.

— Смотрите, а дядя Ваня правду сказал! — сообщила Зося. — На вывеске написано — телеграф, с ер на конце, как в дореволюционной орфографии, а тот дядька одет в форму царского ямщика!

«Продвинутая барышня!» — подумал. Продвинутая барышня притащила в зал стаканы с коньяком. Звякнули, стукаясь, стаканы. Эльза перекрестилась на пятидесяти трёхметровый собор святого Александра Невского, «освящённого, как и почта-телеграф, в 1912 году», со слов Зоси, выпила и требовательно заявила:

— Значит, у них тут почта уже есть. На кой хрил тогда мне эта станица Ясная, хочу домой, в Видное! Мальчики, берите все пистолеты!

— Во, это дело, сударыня. Сначала ко мне поедем, потом к Борну, а потом и к вам, на хутор, сердешные, — Николаевич обозначил план действий, для меня не совсем понятных.

Вернулись в оружейку и поделили пистолеты. Взял один ИЖ-71, по номеру не мой, Николаич забрал два других. Он надел на себя и бронежилет «Атаман Супер-12» оливкового цвета, пистолеты и запасные магазины всунул в карман на груди БЖ. Я пристроил ИЖ справа на поясе в кобуре «Эфа-3», подумал и такой же БЖ нацепил. И барышни повеселели, да и я заодно. Ещё, по возрасту реципиента, становился «золотой серединой» в этом малом коллективе, в котором, правда, первую скрипку играла мадам Самойлова, как начальница. Пока, что подчинённых…

Закрыл оружейку, потом служебный вход, потом было: мальчики — налево, девочки — направо, смятенно оглядываясь по сторонам, и после этого все влезли в «ЗиР»; я расположился, справа от Николаича, мысленно перекрестился, и мы выехали со двора.

Поехал он по встречной, транспорта-то вокруг не замечалось. Леди защебетали на заднем сиденье, окрестности-то изменились. Дореволюционной стиль-с. Бульвар был застроен куренями, с черепично-жестяными крышами, да белёными известью. Естественно ляльки вопили и махали руками, «эликсир» действовал, а любопытсва было — море. Доехали до РДК, притормозив, посмотрели вправо-влево. Нового из нашего времени ничего не приметили и поехали дальше, в общем-то, привыкая к станице. Спидометр авто показывал — 70 километров в час, мотор работал ровно и тихо.

— Кажется, с утра здесь был субботник! — поделился Николаич.

— Здесь или вообще? — заинтересовалась Эльза.

— Или как! — Николаич вёл «ЗиР» и комментировал: — Смотрите, везде заборы и наличники покрашены, сорняки убраны, вон флаги вывесили. Или праздник будет или начальство ждуть. План работ выполнили, теперь, небось, у них сиеста. (Казачков и, правда, видно не было, плюс дети, собаки, коты…)

Машина по гладкой дороге проехала длинный квартал и завернула вправо, Сооружений 1970–2011 гг — ДК «Орион», районная администрация, рынок, магазины и стадион — здесь не имелось в наличии… Ещё несколько поворотов, мелькнули домики казаков, затем ещё один собор, сверкающий сусальным золотом куполов, и внедорожник остановился. Эльза охнула, Борисов чертыхнулся, а я бестактно и не к месту подумал: «А не дружат ли Борисов и Эльза организмами?»

Элемент популярной игры серии GTA для нашей поездки оказался без прибытка. Обитель, где жил Николаич, здесь отсутствовала. От слова совсем…

— Счёт стал: один — ноль, в пользу казаков, — проговорил, при притихших дамах и бледном Борисове, у которого желваки заиграли на скулах, — поехали Николаич ко мне.