Один плюс три - [27]

— Нептун подарил, — от радостного атамана.

Но новости на этом не закончились. Оказывается, всё главное мы проспали. Шатрова подняли посередь ночи с вестью о том, что в окрестностях появилась, какая-то банда. Рапортичку доставили два измученных албанца из Корчи. Хмыкнул. — Борн, не кашляй. Их городок на берегу бухты оказался. Шатров решился помочь, без доклада вышестоящему начальству. Обратился к Ястребову и Вилькицкому за содействием. Получил добро. В 7 — 20, эсминец с сорока добровольцами под руководством Евсикова отправился на помощь. А с Шатровым случился конфуз. Атаман вывалился из ялика. Шашка оторвалась и пошла на дно. Пришлось нырять. — И вот итог купания. Вслед за тем, атаман написал нам цидулку, и с помощью джипа машину вытащили.

— Втроём? — удивился такой прыти.

— Втроём, — атаман засмущался. — Я, своими радостными криками всех распугал. А потом началось светопреставление. Вода сошла, сунулся в салон, а там, что-то белеет.

— Утопленник?

— Да, баба надувная, мля! — доложился Борисов. Смеялся я долго. — Борн, теперь понятно, почему Эльза злая домой вернулась?

— Понятно. Так, обобщим последствия гидрографических изысков господина атамана. Карта Сальского округа, э, дополнилась…

— Счас, мля, Борн, какую-то гадость вякнет!

— Дополнилась карта, э, Берегом Надувной Бабы!

— Мля, язва, мы её тебе отдадим!

— Расписочку, будьте любезны, с указанием дарителей попрошу-с.

— Злыдень, ты, Борн.

— Но-но, без оскорблений. И рассказал, как утром Борисов прогибался…

— Злыдень и злюка. Давай работать, господин белоручка.

— Весело взяли и весело понесли, — сказал и я попёр вымышленное брёвнышко.

— А это откуда? У Шатрова и руки опустились.

— Из цирка, атаман. Клоуна привели на свою голову, мля.

— Клоун, — сказал и горестно вздохнул, — но без оной. И брёвнышко приобрело зрелую фигуру женского тела.

— Вот же умеет руками играться. Ты лучше скажи, ты знаешь такую фирму — Сарина Валентина? — Борисов указал на эмблему на радиаторе машины — Sarina Valentina.

— Нет, актёра только знаю.

— Актёра? А, из этих, — скривился Борисов.

— Из каких этих? — удивился атаман.

— Сверху — баба, а снизу — мужик, — Борисов это тоже пассами рук показал.

— Ой, господи! И атаман отломал на радиаторе эмблемку.

— И как же ты, атаман, будешь машину называть?

— «Чайка». Это атаман чайку узрел в небесах.

— Да, ну тогда я с Борисовым её членовозом будем прозывать!

— Злыдни, вы господа. И почему — членовоз? Человеку объяснили. Атаман чертыхнулся.

С базара вернулась семья Шатровых: у купцов была распродажа.

— А это откуда?

— Посейдон подарил!

— Ура! Давайте её сушить. Машину скоречко разобрали.

— Пусть детальки часа два в керосине покиснут, а ты, Борн, нам с атаманом фильм какой-нибудь поставь. Роман Михалыч отгулы взял.

— С ледибойс? Какие отгулы?

— Абнаковенные отгулы. И просто с леди. Гы-гы. Фраза получилась у Борисова с сальным намёком.

«Сала атаману энд Борисов!» Когда пришли к нам я им и включил. «Калигулу».

— Сдурел, мля! — через три минуты просмотра. — Иди на атасе постой…

Посидел, почитал. Ромку к Эльзе на мультики завернул. После просмотра Борисов — красный — вышел с вопросом к атаману:

— А что это у тебя усы такие маленькие?

— Ну, чтобы не щекотали.

— Где?

— Пфф, — Атаман сконфузился. — А у самого вон тоже лезут. Щекотун, — сообразил поскорому атаман.

— Как, Борн, на нас, атаман, дурно влияет, мля.

— И не говори, Николаич.

— Это вас резина подкосила.

— Злыдень! — в два голоса.

Отобедали у атамана. Стол для нас накрыли во дворе. На обед были — украинский борщ со сметаной, сало, отварная кура, биточки, салат из огурцов и томатов, компот из сухофруктов. Плюс штоф анисовки. Превосходный обед.

— Спасибо, хозяюшка, угощение на славу. Борисов подошёл к ручке Кати, поцеловать. А за спиной — мне — сжатый кулак показывал.

— А как вам, Роман Михалыч? — атаманша ждала похвалы. Дождалась.

— Предостастоточно! У Кати и глаза округлились.

— Борн, где ты такое словечко выкопал? — с завистью спросил Борисов.

— В армии…

До ужина «Чайку» собрали и завели. Седан исправно задымил, тахая двигателем.

— Вот, атаман, пользуйся! — заявил довольный техник — Николаич, с чистыми руками.

— А если в дороге, где сломается?

— Жаль сотовая связь не работает, мля, — Борисов по привычке достал мобильник. — О, заработала! Я сейчас. И увёл атамана.

Катя стала сливать мне на руки. А я её прельщал сделать обновы в дом:

— Ну, вот машина у вас есть, надо ещё мебель обновить. Диваны, кресла, спальный гарнитур поставить.

— Неудобно это.

— «Это», удобно, сударыня.

— Фу, бесстыдник, — догадалась Шатрова моему подтексту и мило покраснела.

— Берите, берите.

— Это сексодром, что ли? И чёрные шёлковые простыни, — молвила с прищуром.

«Да, весёлый денёчек с Шатровыми получается». — Это, Зося, просветила?

— Лиэль это. Замуж ей надо.

— Да, у вас, женщин только одно «это» на уме!

И еле увернулся от выплеснутого на меня ведра с водой. Хо-хо. Новое тело себя в обиду не дало! Вернулся Борисов.

— Вот, полюбуйтесь, Катя, ещё один Казанова нарисовался, — заявил хозяйке.

— Катя, не поддавайтесь Борну, третьей лялькой в его кровати будете, — просветил «Казанова». Катя и ручками всплеснула. — Кобель, истинный кобель, мля. И злыдень.