Один плюс один - [204]

По орбите мчится спутник, у него горит обшивка,

И на прахе размышлений пляшут Эдисон и Тесла,

На лету глотая пули. По дуге, с особым шиком,

Мчит безумная комета, пожирая километры.

Можно наплевать на сметы, если знать, что мы бессмертны.

Лайнер входит в подпространство, Чтоб с пространством разосраться.

«Скорость света — всех быстрее…»

«На Венере три еврея…»

«Байты шебуршат в железе…»

«Я ей вставил — нет, не лезет…»

Входят клоны — Фет с Барковым, рядом с ними — Достоевский,

В продуктовом — сплошь хлорелла; даже крысы передохли.

Погранслужба озверела: то ли нах ли, то ли пох ли,

А когда не упакован — будешь петь, как Анна Веске.

Хоть ты искренней китайца, хоть ты круче башни Спасской,

Все равно возьмут за яйца и прикрутят «волчий паспорт».

Хорошо быть с Беты Фри —

У них паспорты внутри.

«На Нептуне есть шалава —

У нее в вагине лава…»

«Заменил уран дровами…»

«Кто последний? Я за вами!»

Входит старший брат Стругацкий, всюду — двадцать первый Полдень,

Где-то виден Г.Л. Олди, но не весь, а гоп со смыком;

В перспективе — счастье даром и компресс со скипидаром,

В пантеоне — Глеб с Антоном, и примкнувший Дмитрий Быков.

Говорят, во время óно тоже были пантеоны —

Кто писал про путь к Плутону, тех и славили тромбоны!

Я — научный, я — фантаст,

Мне любая с ходу даст!

«Говорят, маркиз де Сад

Написал восьмой «Десант»…»

«С третьей цифры, с ноты фа…»

«Бей пархатого эльфа!»

Входят сорок президентов — двадцать пар, Содом с Гоморрой,

Каждый левый — злобный киборг, каждый правый — добрый малый,

Между ними (или где-то) бродит призрак Беломора,

Прикупивший астероид для пробития каналов.

На звезде сидит Гагарин, от ботинок пахнет гарью —

Он в вакхическом угаре, недоступном для гагары.

У кометы на хвосте

Глупый пингвин лезет в тень.

«Взял, как малую планету…»

«Что за шум, а драки нету?»

«Там подмазал — тут засохло!»

«Ты, братан, захлопни сопло…»

Входят Сахаров с Ландау, соловьи поют «Калинку»,

Там, где физика пасует, там спасает меч каленый.

Сыты знания плодами, опростав цистерну с «Клинским»,

Гении в мельканье судеб дрыхнут под опавшим кленом.

Глядь — в предчувствии субботы к ним стремятся наноботы,

Чтоб, внедряясь в капли пота, научить по фене ботать.

Мчит ракета по степи.

Кэп бухает. Штурман спит.

«На Луне давали гречку…»

«Ехал Грека через речку…»

«Гомосексуальной массе

Разрешили жить на Марсе…»

Входит мистик с киберпанком, разругавшись не по-детски,

Вспышка бластеров такая, что видна и с Бетельгейзе,

А кто ближе — просто слепнут… Это вам не цацки-пецки,

И из двух веселых трупов бьет «Напареули» гейзер,

Достающий до орбиты. Там пришельцы-ваххабиты,

Соблазненные спецназом, тоже, в сущности, убиты.

Хочешь скушать шашлыка?

Улетай за облака.

«Ты вживил манипулятор?»

«Я — двойник актера Плятта…»

«Как порабощают Землю?»

«Секс, наркотики и зелень…»

Входит Млечный Путь во фраке, лоб сияет мультивизой,

Хлястик по последней моде, звездолет складной в кармане.

Требует слиянья фракций, хочет позу, чтобы снизу,

Ближе к истинной природе, ибо млечен и гуманен,

А раз так, даешь контакты! Обалдевшие земляне,

Собирая в кучку факты, пляшут на лесной поляне.

В межпланетном кабаке

Сидит робот налегке.

«Эй, чувак, ты из пробирки?»

«Два пупка, четыре дырки…»

«Космачи с истопниками

Дрались голыми руками…»

Входит Истинная Вера, говорит: «Привет, ребята!

Кто не с нами — тот в бараке, а кто с нами — тот в тельняшке.

Идол хуже Гулливера, аты-баты, каждый пятый

Сгинет в межпланетном мраке, лишь бы победили

наши…» Наш орел четырехглавый над планетой гордо рееет —

Две главы увиты славой, две похожи на евреев.

Главный патриот Земли

Покупает вазелин.

«Трехметровая коала

Полюбила виртуала…»

«Где знакомился с женой?»

«На Меркурии в парной…»

Входит дева Ностальгия, плотно выкушав медовой,

У нее златые кудри и пластинчатые латы,

С ней любовник (имя — Гиви), на свершения готовый,

И еще один любовник, с гарнитурой из булата.

Ей они — огонь сражений. Им она — навроде музы.

Эхо прошлых достижений вырывается из дюзы.

Хочешь вспомнить о былом?

Вставь в реактор крепкий лом.

«Кто тут с правильным геномом?»

«Ерзал в шахте? Станешь гномом».

«В доме атомные печи,

И от них страдает печень…»

Входит некто с пишмашинкой, имплатированной в челюсть,

А за ним такой же некто, с типографией под мышкой,

Следом катит фиш на шинах, фарширован мозгом в череп —

Время генных инженеров кончит стенкой или «вышкой».

Но пока бегут минуты — искры, листья, звезды, капли —

Над тобой, как долбанутый, все мелькает наноскальпель.

Вот напорешься на нож —

Что отрежут, не вернешь.

«Улетел к такой-то Альфе…»

«Я играл на афроарфе…»

«Жизнь возникла из болота,

Как и всякая сволота…»

Входят все, кому не в падлу, скоро им не хватит места,

Ни в каютах звездолетов, ни на пиках Гималаев.

Фейерверки листопадов ненадежны, как невеста,

Дождь прекрасен и кислотен, кот-мутант

с порога лает, Это финишная эра, это постапокалипсис,

Пионеры и химеры — все в единый разум слиплись.

Хочешь в будущее, брат?

Я и сам бы очень рад.

«Да, в начале было слово,

Это верная основа,

Все мы — знаки, все мы — буквы,

Все мы — кровь из божьей клюквы.

И у Таси, и у Пети

Сущность жизни — хронопетли.

Как нас бытие ни крутит —

Возвращаемся на круги».

Владимир Высоцкий Диалог у головизора