Один - [58]

Я ударил топором в стекло. Витрина раскололась, тяжелые острые осколки посыпались вниз – я едва увернулся.

У нас оставалось секунд пять.

– Зомби! – заорал я, по-идиотски пуча глаза. – Бежим!

Катя и Минтай посмотрели на меня, как на врага, – ну еще бы: я помешал им выяснить отношения. Тем не менее ругань они прекратили, бросили все и кинулись к выходу.

Но время уже вышло.

Димка это понял чуть раньше. Я уворачивался от выпадающих из рамы кусков стекла, а он уже сидел в своей «Мазде» – вместе с Олей. И с места он рванул, не дожидаясь нас. Я решил тогда, что он, перетрусив, удирает. Но через секунду разгадал его замысел – Димка единственно возможным способом выигрывал для нас время.

«Мазда» врезалась в бегущих мангусов. Бампер ее лопнул и загремел под колесами, но я уже не смотрел, что там происходит. Двери моей «десятки» были открыты – мы только что запихивали в нее разное барахло. Я затолкал Катю на задний диван – к больной Тане под бок, крикнул Минтаю, чтобы он садился вперед, а сам, через капот перекатившись, едва не своротив зеркало, упал на водительское место, крепко схватился за руль. Машина была заведена – уже тогда мы понимали, что глушить мотор в городе, занятом чудовищами, не стоит ни при каких обстоятельствах. Я хлопнул дверью, дал газу – и фарой сбил подоспевшего мангуса, успев в подробностях его разглядеть: уродливая тварь, похожая на огромную голую кошку с длинными лапами, с рожей, напоминающей хэллоуинскую тыкву. Круто развернув машину, я едва не задел вставшего на обочине зомби, заметил еще троих, лезущих через кусты сирени, выдохнул: вовремя же мы убрались!

Минтай и Катя перебрасывались короткими злыми репликами, но я не особо прислушивался к их возобновившейся перепалке – мне было не до того. И лишь когда знак с перечеркнутым названием населенного пункта остался далеко позади, а китайская рация голосом Димки спросила у меня, как дела, я смог немного расслабиться.

– Все в порядке, – ответил я в микрофон. – Следую за тобой.

И вот после этих моих слов Таня начала задыхаться.

* * *

Я не надеялся, что мангусы отстали, поэтому гнал машину еще несколько километров, слушая страшные прерывистые хрипы. Катя не выдержала первой – закричала, стала дергать меня за плечи, требуя что-нибудь предпринять. А что я мог сделать? Я уже открыл окна, чтобы у Тани был свежий воздух, и сообщил по рации о наших проблемах. Решение остановиться принял Димка – я был, в общем-то, против, поскольку не знал, чем эта остановка окажется полезна Тане. Однако же, стоило нам вынести на улицу задыхающуюся, уже позеленевшую девушку, как ей заметно полегчало. Димка смущенно спрятал китайский выкидной нож, которым он, кажется, намеревался делать трахеотомию, и полез в багажник за лекарствами. Таблетка димедрола и какой-то спрей, оставленный нам Романом именно на такой случай, – это все, чем мы могли помочь Тане.

– Нужны антибиотики, – сказал Димка.

– Километров через сорок будет поселок, – отозвался я. – Там две аптеки. Одна большая – в самом центре, в поликлинике, но туда, наверное, лучше не соваться. Другая поменьше, частная, – на въезде. Можно рискнуть, если действовать быстро: решетку на окне вырвем, залезем внутрь. Одну машину оставим у стены, другая будет колесить рядом, прикрывать.

– Опять балку примотать, что ли, – пробормотал Димка.

– Ага, – кивнул я, – туда, где был бампер.

– Как сам считаешь, удастся лекарствами разжиться?

– На месте будет видно.

– Значит, сорок километров? Это максимум двадцать минут…

Димка ошибся: к намеченному месту мы добрались через час. И за это время кое-что в нашей компании переменилось: в село мы въезжали вооруженными.

У нас при себе были «АКС-74У» и «ПМ».

«Калаш» и «макаров», если говорить проще.

А еще резиновая дубинка и наручники.

* * *

Оружие мы нашли на дороге. Можно сказать, случайно. Хотя – как посмотреть.

Перевернувшуюся «Ниву» заметил я – она находилась далеко в поле, лежала на боку в старом ирригационном канале, по дну которого протекал довольно глубокий, как потом оказалось, ручей, а на склонах местами серел похожий на пемзу снег. Прямая глубокая колея отмечала последний путь «Нивы» – если бы не эта пропаханная черта, мы, скорее всего, проехали бы мимо, ничего не заметив.

– Автомобиль справа по борту, – сказал я, взяв рацию.

– Вижу, – тут же ответил Димка. – Осмотрим?

Вообще-то, брошенные машины, в том числе и перевернувшиеся, встречались нам на пути довольно часто. Не знаю, почему мы решили остановиться именно у этой – тем более что к ней надо было пробираться пешком через грязь.

– Осмотрим, – согласился я и, остановив машину, включил заднюю передачу…

Бело-голубую расцветку заляпанной грязью «Нивы» и буквы «ППС» на капоте мы разглядели, уже начав спускаться в канал. Димка сразу понял, чего можно ждать от такой находки, и заволновался. А я думал совсем о другом.

В машине мы нашли ошметки кокона – некоторые куски были похожи на размякший картон, другие были хрупкие, как весенний лед.

– Оборотень, – пошутил Димка, поднимая оторванный лейтенантский погон.

Я кашлянул и крепче сжал топорик.

Мы внимательно осмотрели склон канала, надеясь узнать, в какую сторону отправился новообращенный, но следов не увидели – на земле плотным пружинящим ковром лежала прошлогодняя трава.