Один - [57]

– И что мы будем делать в этой заднице мира? – спросил Димка, не дослушав мой монолог.

– Попробуем выжить, – ответил я. – Возвращаться в город нельзя: там зомби.

– Там склады, оружие, материалы, – возразил Димка. – Может быть, другие люди.

– Банды, – поправил я его.

– Глупо уходить далеко от города.

– Глупо оставаться так близко к опасности.

– В городе можно найти лекарства.

– Гниющая канализация, трупы, мусор, крысы – города станут источником заразы.

– Что вообще есть в твоем лесу?

– А что останется в твоем городе?..

Мы уставились друг на друга, словно два барана, готовые столкнуться лбами. Не знаю, чем бы закончился наш разговор, если бы не Оля. Она встала между нами и, глядя на Димку, повторила его же слова:

– Давайте искать компромиссы. Давайте уважать чужое мнение.

А потом и Минтай вступился – вот уж не ждал от него помощи.

– Я всегда хотел пожить в деревне, – сказал он, обнимая свой чемодан. – Чистый воздух, лес, рыбалка.

– И сортир на морозе, – буркнул Димка.

Даже Таня выбралась из-под одеяла, приподнялась на своем ложе, сказала, хрипя и по-щенячьи подкашливая:

– Надо ехать… Если там тихо… Надо спрятаться… Хотя бы выждать…

И Димка сдался – я по его голосу это почувствовал.

– Далеко ли отсюда твоя деревенька? – спросил он.

– Полторы сотни километров. Примерно. – Я предусмотрительно не стал уточнять, что последние километры для наших машин непроезжие.

– Часа два езды, – прикинул Димка. – Максимум. Не так уж и далеко, если подумать. В любой момент можно будет вернуться.

Я не стал его переубеждать: он измерял путь по шоссе, а я держал в уме бездорожье.

– Ладно, – сказал Димка. – Почему бы не попробовать. Не всем же отсиживаться в супермаркетах…

Я хотел заметить, что нам не «отсиживаться» надо, а обустраиваться – надолго, всерьез. Как Робинзону Крузо. Как семье Лыковых из «таежного тупика».

Но я посмотрел на Димку. На Минтая. На Таню и Катю. На Олю. И решил, что им пока лучше об этом не задумываться.

Ну какие из них робинзоны? Какие лыковы?

– Значит, едем? – спросил я.

– Сначала собираемся, – ответил Димка.

И мы, немного повеселевшие, кашляя, чихая, утирая носы, стали собираться.

Только Таня, укрытая старым пледом, смирно лежала у костра. У нее был бронхит и, скорее всего, пневмония – это сказал нам Роман.

Еще он сказал нам, что шансов выкарабкаться у нее немного.

А без нужных лекарств и вовсе нет.

* * *

Помню точно – в путь мы двинулись, когда часы в моей машине показывали десять минут первого. Нам нужно было вернуться к городу, чтобы потом выехать на трассу, ведущую на запад, но мы, покрутив атлас дорог области, нашли объезд – он представлялся нам более безопасным, да и путь получался хоть и не быстрее, зато короче.

Проскочив на полном ходу несколько небольших поселков, наводненных зомби, немного заплутав и отыскав дорогу с помощью вывезенного из города навигатора, мы выбрались на нужную трассу и помчались по неровному асфальту на пределе моих возможностей – старенькая «десятка» больше 140 километров в час разогнаться не могла, пусть даже и под горку. Вскоре мы въехали в городок Лейково – это был единственный город на нашем маршруте. Ничего неожиданного мы тут не встретили – те же зомби, только чуть более быстрые (они с каждым днем становились ловчее и сообразительнее), великаны-огры, длиннолапые мангусы, пытающиеся преследовать машины. Мы видели крупный пожар в стороне от дороги – в жирном черном дыму, будто червяки, ворочались жгуты пламени; возможно, горел склад ГСМ.

Притормаживая, мы проезжали мимо магазинов, но останавливаться не рисковали. И только на окраине, не в самом Лейкове, а в примкнувшей к нему деревне нам удалось совершить набег на торговый павильон, стоящий у придорожного кафе «Приют дальнобойщика». Почему-то внутри и поблизости никого не оказалось, только в одном из углов мы нашли рассыпающиеся остатки трех или четырех коконов. Разбираться было некогда – мы хватали с прилавков все, что там было, и тащили в машины: мужскую и женскую одежду, белье, макароны, шоколадные батончики, газированные напитки и бутилированную воду, консервы с детским питанием, рыболовные принадлежности. Димка пытался нами как-то управлять, отбрасывал совсем уж ни на что не годное барахло – по его мнению…

Многое из того, что он выбросил, могло бы впоследствии принести нам пользу.

А уж сейчас любая сделанная человеком вещь представляет для меня великую ценность.

Мы набили машины и даже успели слить литров десять бензина из бака брошенной «четверки» «Жигулей», прежде чем нас нагнали мангусы. Я увидел, как быстро они несутся по дороге – поджарые твари, в каких-то неуловимых чертах сохранившие сходство с человеком и потому жуткие вдвойне. Я закричал, предупреждая об опасности, выхватил топорик, с которым теперь не расставался. Из магазина вывалился Димка – у него на запястье, словно кистень, болтался монокуляр. Оля, возвращающаяся от «Мазды» к магазину, растерялась, замешкалась на мгновение, потом бросилась назад – я думал, что она хочет спрятаться в машине, а она вытащила из салона балонный ключ и встала с ним в позе готовящегося к удару бейсболиста. Пришлось на нее прикрикнуть – ни я, ни Димка драться с мангусами не собирались, тем более что за ними, как мы уже видели, шли зомби. У нас оставалось секунд пятнадцать, чтобы нырнуть в машины и сорваться с места. Но Минтай и Катя все еще находились в магазине. Кажется, они не слышали мой крик. Я видел их сквозь грязную витрину – они стояли друг напротив друга, одинаково подперев бока руками, и вроде бы ругались.