Одесса масонская - [33]

В Одессе действовало еще несколько известных масонов, но к какой ложе они принадлежали приходится только гадать. Масоном был Михаил Васильевич Брайкевич — инженер и один из лидеров одесской организации партии кадетов, председатель одесского отделения "Военно-промышленного комитета", председатель одесского отделения "Русского технического общества", вице-президент "Одесского общества изящных искусств", одесский городской голова (в 1917–1919 гг., с перерывами).

Другим видным масоном Одессы был Константин Романович Кровопузков — профессор права, вице — консул США в Одессе, уполномоченный "Союза городов", товарищ Одесского городского головы (в 1917 г.). В 1918–1919 годах Кровопузков — один из лидеров "Союза Возрождения России", общественный деятель Одессы, участник Ясского и Константинопольского совещаний. С 1921 года Кровопузков жил в Париже, где активно участвовал во многих политических и общественных организациях русской эмиграции, возглавил "Одесское землячество" (в него входили масоны И. Тригер, В. Шах, К. Мачульский, Я. Поволоцкий, которые возможно, были приняты в масонство еще в дореволюционной Одессе).

Некоторые факты указывают на то, что одесскими масонами могли быть: историк Михаил Слабченко, филолог Михаил Гордиевский, Борис Цомакион…

В 1908 году (?) в ложу "Полярная звезда" в Петербурге был посвящен известный одесский и столичный адвокат Иосиф Яковлевич Пергамент (крещенный еврей), с 1905 года работавший председателем Совета присяжных поверенных Одесского судебного округа, членом наблюдательного комитета Одесского городского кредитного общества. Пергамент был членом ЦК партии Народной свободы, депутатом II-й и III-й Государственной Думы (избирался от Одессы).

Можно предположить, что в Одессе в годы первой мировой войны существовала и наиболее законспирированная "военная ложа", с которой поддерживал связь масон адмирал Александр Колчак.

Сведения о русском масонстве в 1909 году просочились в российскую прессу, и, во избежание "недоразумений", лидеры русских масонов приняли формальное решение о прекращении своей деятельности с февраля 1910 года (такое решение очень походит на очередную "чистку" масонских рядов, оно было необходимо не только в целях конспирации, но и для того, чтобы очистить ложи от "ненадежных лиц" и болтунов). Членам лож было сообщено, что полиция напала на след масонов, и потому необходима полная самоликвидация системы лож. Но с весны 1910 года новая инициативная группа масонов развернула работу по воссозданию масонской подпольной организации.

Александр Гальперин вспоминал: "Конспирация в организации выдержана была очень последовательно и строго. Члены одной ложи не знали никого из других лож. Масонского знака, по которому масоны в других странах опознают друг друга, в России не существовало. Все сношения ложи с другими ячейками организации происходили через одного председателя ложи — Venerabl’я. Членов ложи, которые раньше состояли в различных революционных организациях, поражала выдержанностью последовательность конспирации… безусловное доверие друг к другу, стремление к взаимной поддержке, к помощи друг другу. Это были действительно отношения братьев в лучшем смысле слова… Сношения с провинцией велись не путем переписки, а через специальные объезды членов Верховного Совета или их представителей… Позднее, когда я был секретарем Верховного Совета и знал по своему положению почти всех членов лож, мне иногда бывало почти смешно видеть, как иногда члены разоблачали меня за агитирование в духе последних решений Верховного Совета, не догадываясь, с кем имеют дело… В момент моего вступления в Верховный Совет в братстве было всего только два еврея — я и Браудо; позднее в петербургские ложи были введены еще Р. М. Бланк и Штернберг… в провинции: в Киеве, например, и в Москве евреев в ложах совсем не было; из евреев в провинции я знаю одного в Одессе" (Гальперин ошибался, в одесских ложах было не менее 6 евреев).

Большинство масонов Российской империи принадлежало к деятелям земств, к партиям кадетов, прогрессистов, народных социалистов, украинских федералистов, к "Товарыству украинських поступовцив". Небольшое количество масонов было среди российских меньшевиков и эсеров, украинских социал-демократов (монархисты, черносотенцы и большевики не принимались в ложи).

Так называемых "политических", нерегулярных российских масонов образца 1910–1917 годов объединяло стремление избавиться от монархии, добиться демократической республики, буржуазных реформ и конституции. Масонские ложи этого периода, в отличии от своих предшественников, были, в большинстве своем, крайне политизированы. Большое количество "партийцев", составивших костяк масонских лож, толкали движение к решению сложных социальных и политических проблем с помощью насильственной смены власти в стране.

При всей разветвленности системы и опыте царской полиции, масонская сеть в Российской империи так и не была ею выявлена. Масон Николай Семенович Чхеидзе вспоминал: "Именно потому, что масоны в большинстве своем оставались членами разных партий, власти реагировали на их действия, исходя из уже утвердившихся полицейских оценок степени опасности для режима той или иной партии, не придавая особого значения масонству как таковому".