Одержимость. Переворот в сфере коммуникаций GE - [2]

Уэлч перечитывал скучный финансовый раздел, составлявший половину объема ежегодного отчета, четыре или пять раз. «Обращение председателя правления», над которым мы просидели часов пятьдесят, если не сто, и отчеты по бизнесу (представленные многочисленными предприятиями компании) он просматривал чуть ли не с лупой, отыскивая все новые недостатки. Недостатками, по мнению Джека, были слова, подобные упоминавшемуся выше «риску», или выражения типа «внебалансовые операции». При виде их Уэлч восклицал: «Кошмар!» – хватал телефонную трубку и начинал выговаривать директору подразделения, предоставившему отчет, примерно следующее: «Я знаю, что это правомерно. Но я не хочу, чтобы подобная чушь прозвучала в ежегодном отчете. Вы что, не читаете газет? Идет? Хорошо. Как у вас дела? Вы избавились от этого дурака Х? Я думал, что мы договорились дать ему от ворот поворот. В марте? Ну ладно. Лишь бы больше его не видеть. Как семья? Как Лаура? Замечательно. Мы собираемся посетить Огасту сразу после ежегодной встречи, и я хочу, чтобы вы поиграли с Сэмом и Си. Хорошо? Замечательно!!! Увидимся».

Итак, я вернулся из Бостона в свой офис с охапкой еще горячих, прямо из-под пресса, первых экземпляров ежегодного отчета GE – без преувеличений, самого широко читаемого корпоративного издания в мире – и оставил их у Розанны, ассистента Уэлча. Его самого не было в городе, он должен был вернуться к концу дня с авиапредприятия, принадлежавшего GE.

В моем офисе царила тишина. Удаляя дурацкие электронные сообщения, пришедшие за неделю, я думал о том, что смогу пораньше вырваться домой к семье.

Раздался голос Розанны:

– Билл, я взглянула на ежегодный отчет. Мистер Уэлч будет не в восторге от фотографии в разделе «Правление».

– Ну почему? Это та самая фотография, которую я ему отправлял на утверждение две недели назад.

(Этот спор я помню смутно, он стерся из памяти под влиянием дальнейших событий.)

Я еще сидел за столом, когда зазвонил телефон: это был Джек, дружелюбный и оживленный, по поводу еще одного проекта, над которым мы тогда работали. Я не удержался и спросил:

– Джек, как вам ежегодный отчет? Отлично получился, правда?

– Что? Где он? Вы его принесли? Ро! – это он позвал Розанну, и я услышал, как она крикнула в ответ, что положила его на стол. – Да. Вот он. Билл, я взгляну на него и перезвоню.

Через двадцать пять секунд телефон снова зазвонил.

– Вы болван! Вы поместили не ту фотографию в конце! Не выношу эту чертову фотографию.

– Джек, я присылал ее вам две недели назад и просил посмотреть. И если бы не получил вашего согласия, то не напечатал бы ее. Значит, вы ее не смотрели.

– Бред собачий! Вы не присылали! Пошел к черту!

– Это не я. Это вы болван. Вы сами не посмотрели ее.

Вопли становились все громче. За открытой дверью моего кабинета я увидел встревоженные лица.

– Поднимайтесь сюда немедленно!

Я отправился наверх, по дороге успокаивая своих друзей. Прошел целый этаж до клетки со львом. Зная, что лучшая защита – это нападение, я буквально ворвался в его кабинет со словами:

– Вы смотрели на это лишь двадцать секунд. Вы случайно открыли именно на этой странице. Я горбатился три месяца, чтобы этот отчет был лучшим в мире, каковым он и является, а вас понесло из-за какой-то фотографии?

– Это не та фотография! Не пытайтесь подсунуть мне это дерьмо! На ней я кажусь лысым!

– Да? – Дерзкая саркастическая улыбка появилась на моем лице. Я был расстроен и взбешен, как после кулачного боя, хотя мой противник еще не нанес удар. – Вы даже не посмотрели фотографию, которую я тогда послал вам. Это ваша собственная вина.

– Нет, нет, нет!!! – Он вышел из себя и толкнул меня рукой в плечо, несильно, но с таким выражением, будто ему хотелось ударить по лицу.

Мой кулак непроизвольно дернулся вверх и замер. Два секретаря, стоявшие неподалеку, побледнели и отвели глаза.

– А-а! Напортачили! Убирайтесь отсюда…

Три дня прошли в полном молчании. Ни одного звонка. А потом мы столкнулись в лифте, где было полно незнакомых людей. Это произошло в телерадиовещательной компании Эн-би-си в Нью-Йорке.

Я все-таки любил этого сукина сына и спросил:

– Вы все еще ненавидите меня, Джек?

Он вдруг смягчился и ответил:

– Билл, вы должны понимать, что такое тщеславие. Эта книга о тщеславии.

Это попытка пролить свет на характер и личность одного из самых выдающихся лидеров в истории бизнеса. Здесь рассказывается о его приходе почти на двадцать лет в новую для него сферу деятельности и о том, как его тщеславие помогло изменить принципы внешних и внутренних коммуникаций крупнейшей в мире компании. Ведь именно тщеславие – и только оно – заставляет вас показывать себя и свою организацию с лучшей стороны клиентам, сотрудникам и компаньонам.

Следуйте за мной…

2. «Не бойтесь отставки»

Церемония ухода в отставку часто выглядит волнующе трогательно – а иногда угнетающе, – и, как сказал об этом Джон Стейнбек,[3] она «предсказуема, как перистальтика, и интересна, как ее результат». Слишком много речей, «импровизированные подарки и розыгрыши», набор клюшек для гольфа, дифирамбы, преувеличение заслуг, фальшивый смех и фальшивые рукоплескания.