Одержимость - [13]

Когда Ровер позвонил и сообщил, что выезжает, но так и не появился, Амрита забеспокоилась. Она уже знала, что он отъявленный лихач. Езда без правил казалась ему неотъемлемой частью образа крутого парня. Девушка раз за разом пыталась до него дозвониться, но никто не отвечал. Она решительно отправилась на поиски и выскочила на перекресток, чтобы поймать машину. Вдруг на ее плечо легла сильная рука, обтянутая перчаткой.

— Твой трахаль сегодня не придет, детка. Пошли отсюда, хватит уже дурью маяться.

Можно было и не оборачиваться, и так понятно, кому принадлежит голос.

— Что ты с ним сделала? — В голосе девушки прорвалась истерика.

— Сделала? — передразнила ее Минакши. — Я с ним как раз ничего не делала, с чего ты взяла? Хотя перспектива отрезать ему яйца мне нравится. Очень хотелось, если честно. Но я решила, что для начала его стоит проучить. Хочешь его увидеть? Ну, пойдем.

Она подвела Амриту к своему джипу. В гробовом молчании они доехали до полицейского участка Гамдеви.

— Он здесь, его арестовали и привезли сюда. Мои мальчики с ним поработали немного. Не волнуйся, он цел и у него все на месте, хотя узнать его скорее всего нелегко.

У Амриты волосы зашевелились на голове, когда они зашли в полицейский участок и Минкс приветливо поздоровалась с дежурным. Она провела Амриту в кабинет инспектора и небрежно представила ее:

— Кулкарни, это моя подруга Амрита. Ты наверняка видел ее по телику, она рекламирует шампунь «Silk screen». И сари «Vishal» тоже. Арри, я знаю, что ты не пропустишь ни одной хорошенькой мордашки, но мы пришли не за этим. Мы хотим посмотреть на это животное. Проведи нас в карцер.

Кулкарни поманил проходившего мимо хавальдара и отправил его сопровождать девушек. У Амриты перехватило дыхание, когда она увидела своего любовника, распластавшегося беспомощной грудой костей и мяса на вонючем полу темной камеры. Вонючем, потому что распластался он в собственных испражнениях. Было очевидно, что его жестоко избивали.

— Черт, молчал как партизан. Но недолго. — Хавальдар похлопал по ладони дубинкой. — Но мы знаем, как разговорить таких богатеньких субчиков. Это совсем просто. Обычно хватает пары пощечин. Но этот покрепче оказался. Karta hai.[15] Бодибилдинг — это вам не игрушки. Героя все из себя строил, пока сюда его не привели. Чаю требовал, сигарет. — Хавальдар засмеялся. Амрита задыхалась. Ровер был без сознания, дыхание — тяжелое, прерывистое, а от одежды на нем остались одни клочья. Глаз заплыл, на лбу запеклась кровь.

Амрита прорыдала:

— Как ты могла?! Вы же чуть не убили его.

Минкс кивнула.

— Верно, чуть. Но не убили все-таки. Хотя хотелось. Никто ничего никогда бы не узнал. Наши мальчики свое дело знают. Но я запретила убивать. Детка, он плохой мальчик. Он не достоин тебя. Своим непослушанием ты вынудила меня принять крайние меры…

В голове Амриты будто взорвался огненный шар, она бросилась на свою мучительницу, но та даже не сдвинулась с места.

— Не забывай, кто ты и где ты. Приличные девочки не устраивают публичных сцен. Пойдем куда-нибудь, где поспокойней и воздух почище. Нам нужно поговорить. Боюсь, ты все еще не понимаешь… Не понимаешь, что такое настоящая любовь. Думаешь, этот шут тебя любил? Нет. Он трахал тебя так же, как трахал сотни таких же амрит. Но ты же особенная. У тебя должно быть все лучшее. Доверься мне.

Амрита смирилась и позволила вывести себя на улицу. Минкс положила руки ей на плечи, заставила посмотреть себе в глаза. Девушку передернуло от отвращения.

— Я люблю тебя, детка. Прими меня. То, что ты видела сегодня, ужасно и отвратительно. Ужасно. Если честно, мне самой было не по себе, когда с ним разбирались. Ты бы слышала, как он визжал. Как ребенок. Мне хотелось зажать уши, чтобы не слышать его криков. Вообще-то я думала, он окажется покрепче. Мужиком, что ли. Но он орал и орал, выл и выл. Его хотели отделать бамбуковыми палками, но я не позволила. Зачем? Он бы отбросил коньки от болевого шока. Я видела, как это бывает. Смешная штука жизнь: с черными в задницу трахаться — это пожалуйста, но один удар бамбуком по заднице — и все; тоже мне, храбрецы.

Амриту согнуло пополам и вывернуло прямо на тротуар. В желудке и так ничего не было, только желчь, но спазмы не прекращались. Минкс нежно поддерживала подругу, пока та корчилась.

— Пойдем домой, детка, тебя ждет сюрприз.

У Амриты не было сил сопротивляться, и она поплелась в машину. Минкс сказала, что должна еще уладить какие-то дела в участке. Она ненадолго заскочила в машину, достала из бумажника несколько хрустящих купюр, убежала, и через минуту вернулсь:

— А теперь — домой.

Амрита медленно поднялась в квартиру. Минкс поджидала ее у двери в комнату. Каким-то непостижимым образом она приучила обитателей квартиры к своему присутствию. Ее появление никого не удивляло. Минкс с сияющим лицом распахнула перед Амритой дверь.

— Прошу вас, мадам, entrez. — Смеясь, она накинула на Амриту дупатту.[16]

Девушку обдало холодным воздухом.

— В чем дело? Почему так холодно?

— Кондиционер, дорогая. Я подумала, что он тебе пригодится. Твоя мама сказала, что летом в Дели ты без него не засыпала.