Одержимая - [19]

Ответила на него лишь подруга, беспрепятственно позволив вступить с ней в контакт. Остальные отреагировали враждебно и я предоставила их собственной участи. По крайней мере, теперь есть с кем общаться и с кем делить свою боль. Что-то подсказывало, что это принесет облегчение нам обеим.

Поразило, что Криспина не могла воздействовать на меня так же, как я на нее. Не могла проникать в мою голову и призывать. Только ждать, пока я сама с ней свяжусь. Я посылала ей картинки того, что пришлось пережить мне. Разумеется, за исключением всего, что связано с Властелином и Эннием. Это только МОЕ! Никому не позволю проникнуть в эту часть моей души. Но я рисовала перед подругой образ поглощения первой жертвы и что я тогда сделала не так. Подсказывала, как лучше поступать ей самой. Я даже присутствовала при первой трапезе Криспины и благодаря мне ей удалось сразу сделать все правильно. Фулвий, которому поручили следить за перерождением девушки, не скрывал восхищения успехами подопечной, не подозревая, кто приложил к этому руку. Я только усмехалась.

Странно, но делала я все это не потому, что мне было какое-то дело до Криспины. Просто ради развлечения, чтобы чем-то занять себя в заточении. Не более. Все ждала, что Властелин придет снова, но шли дни, а этого так и не происходило. И я смирилась с тем, что он и правда предоставил меня собственной участи. Да и выдерживать жажду становилось все легче. Организм привыкал к четкому расписанию и научился легче переносить ожидание. Жажда все же иногда брала верх и причиняла мучения, но это происходило все реже.

Иногда из любопытства изучая то, что происходило в соседних камерах, я видела, что так у всех. Всех, кроме Энния. У него перерождение проходило настолько тяжело, что наставники тревожились. Одной жертвы ему по-прежнему было мало и Эрбину пришлось согласиться на исключение в его случае. В конце концов, с демонитом особый случай. Он изначально не был обычным человеком, как другие. С ним все приходилось делать методом проб и ошибок.

И все же только регулярная подпитка кровью Гилеры, на которую Эрбин тоже скрепя сердце согласился, позволяла Эннию хоть как-то переживать то, что с ним творилось. Я пыталась подробнее расспрашивать наставника о том, что происходит с демонитом. Но если о других он говорил охотно, то информацию про Энния приходилось словно клещами вытаскивать. Все, чего я добилась, так это тех сведений, что его перевели на двухразовое питание и официально одобрили подпитку кровью Гилеры. Но судя по мрачному виду Эрбина, его тоже беспокоило то, что происходит с демонитом. У меня все холодело внутри, когда я представляла, чем все может обернуться.

— Вы же не убьете его в итоге? — как-то спросила напрямую, когда наставник, как обычно, посетил мою камеру утром.

— Трудно сказать.

Безжалостные холодные слова уязвили в самое сердце.

— Неужели вы и правда всерьез задумываетесь об этом?!

— Он может быть опасен, — последовал короткий ответ.

— Мы все можем быть опасны! — процедила я.

— Но от таких, как мы, даже в самом худшем случае известно, чего можно ожидать. Иное дело это существо. С самого начала было плохой идеей передавать ему дар крови, — он нахмурился, явно досадуя на то, что Властелин и Гилера приняли такое решение. — Но кое-кто совершенно голову потерял, а другому захотелось поэкспериментировать, — бросил он не слишком почтительное высказывание в адрес тех, кто стоял несомненно выше него по положению.

Я поневоле восхитилась тому, что наставник и не думает раболепствовать перед кем-то. Зверь внутри меня еще сильнее склонился перед ним. Но от этого неприязнь к Эрбину меньше не стала. Я все равно продолжала воспринимать его в первую очередь, как тюремщика.

— Гилера не позволит вам избавиться от него, — заставила себя сказать, хотя понимала, что лезу на рожон.

— Решать будет не Гилера, — отчеканил Эрбин.

— А кто? — задала глупый вопрос, на который знала ответ еще до того, как наставник его озвучил.

— Властелин.

Все похолодело внутри, когда я вспомнила, с каким выражением всегда говорил Властелин об Энние. Не сомневаюсь, что он с легкостью отправит его на смерть.

Я едва дождалась, пока Эрбин покинет камеру, волоча за собой тело очередного пленника, послужившего мне пищей. Потом, не задумываясь о том, как сильно рискую навлечь на себя гнев древнего вампира, стала снова и снова призывать Властелина. Умоляла, требовала, даже приказывала ему явиться, совершенно потеряв голову от тревоги за Энния. В подсознании билась жуткая мысль, что если что-то не сделаю, Энний наверняка так и не завершит вторую стадию. Его просто уничтожат в камере, которая станет для него могилой.

Почти охрипла, бессильно взывая к существу, которое даже если слышало меня, сохраняло презрительное молчание. В конце концов, рухнула на пол посреди комнаты и разразилась рыданиями, закрыв лицо ладонями. Поразилась тому, что плачу впервые за все то время, пока нахожусь здесь. До того, как ни было трудно, слез не было. Казалось, они исчезли вместе с возможностью испытывать эмоции. Но теперь, вырвавшись на волю, рыдания просто сотрясали меня.