Одарённая - [53]

По спокойно посмотрел в его сторону:

– Вот как?

Купец утвердительно хмыкнул.

– Мои родственники служат у Лека, дальние родственники. Две девочки – мои кузины – работали у него в приюте… так вот, пару месяцев назад обе умерли.

– В каком смысле – в приюте?

– В его приюте для животных. Он заботится о зверях, это-то вы знаете, мой принц.

– Да, конечно, – согласился По. – Но о приюте раньше не слышал.

Торговцу, кажется, льстило внимание По. Бросив взгляд на товарищей, он вздернул подбородок:

– Так вот, мой принц, у него их там сотни: собаки, белки, кролики, и у всех на спине и брюхе – кровавые раны.

По сощурился.

– Раны на спине и брюхе, – медленно повторил он.

– Ну, знаете, как будто напоролись на что-нибудь острое, – пояснил торговец.

Мгновение По молча смотрел на него.

– Ясно. А сломанные кости бывают? Или болезни?

Тот задумался.

– Не слышал, мой принц. Одни только раны и порезы, которые страх как долго заживают. У него там служат дети, они и выхаживают несчастных тварей. Говорят, король очень привязан к этой живности.

По взглянул на Катсу, поджав губы.

– Понятно, – сказал он. – А не известно ли вам, от какой болезни умерли девочки?

Торговец пожал плечами:

– Дети часто болеют.

– Мы отвлеклись, – вмешался главный верзила. – Был уговор рассказать о похищении, а не обо всем этом. Вам придется увеличить вознаграждение.

– А я вообще скоро внезапно умру от хвори под названием скука, – добавил второй главарь.

– Вот как? – отозвался первый. – А у тебя, значит, на уме дела поинтереснее?

– И общество поприятнее, – поддакнул торговец, стоявший в углу.

Все шестеро рассмеялись над общей шуткой, и Катса, похолодев, поняла, в чем соль.

– Ох уж эти бдительные папаши со своими запертыми дверьми, – шепнул друзьям один из торговцев, но у Катсы был чуткий слух.

Еще не успел раздаться хохот, а она уже рванулась вперед.

По остановил ее молниеносно – должно быть, начал реагировать еще до того, как она пошевелилась.

– Стой, – мягко проговорил он. – Думай. Дыши.

Волна мгновенной ярости окатила ее и отхлынула, и она позволила его телу загородить ей дорогу к торговцу, к обоим, ко всем шестерым – они все были для нее одно и то же.

– Вы единственный во всех семи королевствах знаете, как держать эту тигрицу на поводке, – сказал один из главарей.

Она не заметила который – ее отвлекло лицо По при этих словах.

– Повезло нам, что у нее такой разумный хозяин, – продолжал тот же торговец. – А вы так вообще везунчик. С такими вот дикими – самая потеха, если умеешь их усмирить.

Теперь По смотрел сквозь нее невидящим взглядом. Его глаза сверкали – серебряный лед и золотое пламя. Рука, державшая Катсу, напряглась, ладонь сжалась в кулак. Он сделал вдох – казалось, бесконечный. Его охватила ярость – это было ясно. Катса подумала, что он сейчас ударит торговца, и на мгновение запаниковала, не зная, останавливать его или помогать.

Остановить. Нужно его остановить, он ведь не в себе. Она взяла его за предплечья и, крепко сжав их, мысленно заговорила. «По. Стой. Думай, – убеждала она его разум, как он только что убеждал ее. – Думай». Он выдохнул так же медленно, как вдохнул, взгляд снова стал осмысленным, и повернулся к ней.

Обернувшись, По встал плечом к плечу с Катсой, лицом к обоим торговцам – кто именно все это говорил, не имело значения.

– Убирайтесь.

Голос его звучал очень тихо.

– Нам нужна плата…

По сделал шаг, и торговцы отступили. Руки он держал по бокам с непринужденным спокойствием, которое не обмануло никого в комнате.

– Вы хотя бы представляете, с кем разговариваете? – процедил он. – Думаете, я после такого заплачу вам хоть монету? Вам еще повезло, что я позволяю вам уйти и не стану выбивать все зубы из ваших наглых ртов.

– Уверен? – спросила Катса, по очереди глядя в глаза каждому из них. – Мне бы хотелось как-нибудь удостовериться, что они не тронут дочку трактирщика.

– Не тронем, – прохрипел один из торговцев. – Никого мы не тронем, клянусь.

– Иначе пожалеете, – предупредила она. – И будете жалеть до конца своей гнусной, но недолгой жизни.

– Не тронем, миледи. Не тронем. – Побелев, они попятились к двери, от ухмылок не осталось и следа. – Это была просто шутка, миледи, честное слово.

– Убирайтесь, – повторил По. – Вот вам плата – мы прощаем оскорбления и дарим вам жизнь.

Торговцы кубарем выкатились из комнаты, и По с грохотом захлопнул за ними дверь, а потом прислонился к ней спиной и сполз на пол. Потерев лицо ладонями, он глубоко вздохнул.

Катса взяла со стола свечу, присела рядом и попыталась представить себе его усталость и гнев по склоненной голове и напряженным плечам. Он отнял руки от лица и прислонился головой к двери. Мгновение молча смотрел ей в лицо.

– Я правда думал, что что-нибудь с ним сделаю, – сказал По. – Что-нибудь страшное.

– Даже не знала, что ты способен настолько выйти из себя.

– Очевидно, способен.

– Пo, – внезапно Катсе пришел в голову вопрос, – откуда ты знал, что я собираюсь делать? Я ведь хотела ударить их, а не тебя.

– Да, но я почувствовал от тебя резкий всплеск энергии, к тому же я достаточно тебя знаю, догадался, что ты сейчас кому-нибудь врежешь. – На его лице появилась усталая полуулыбка. – В непоследовательности тебя обвинить никак нельзя.