Очищение - [144]

– Ошибаетесь. Это далеко не абстрактные понятия. Вы бы хоть раз попробовали жить по совести. Помогли бы не только себе, но и окружающим. Те чувства, когда ты совершил действительно достойный поступок ради других, несравнимы ни с чем. Только в эти моменты ты ощущаешь себя по настоящему живым и нужным человеком, а не когда живешь только ради себя.

– Не морочь голову ни мне, ни себе, майор. Всё это лирика и детский лепет!

Теперь Фадеев уже не казался Васильеву злодеем вселенского масштаба. Если за печать и повелевание силами ада взялись эти люди – дело может обстоять еще хуже. Теперь зло просто будет не таким диким и хаотичным, как прежде. Теперь оно будет систематичным и последовательным. Можно сказать, что «геном дьявола» в лице генерала Крылова приобрел новую, более официальную и цивилизованную форму. Как теперь быть майору в такой ситуации?

– А ведь Фадеев был прав, хоть его мысли и не до конца были искренние… – задумчиво сказал Васильев

– Ты о чем?

– Когда он рассказывал мне про клуб Аполлон, он очень точно описал нынешнее состояние мира и людей в нем живущих. Никто больше не создает ничего достойного и интересного в этой жизни. Всех заботит только собственная жизнь и материальные блага. Само существование цивилизации потеряло идею и цель. Вот о чем он мне пытался сказать. Глядя на вас, я понимаю, что он попал в самую точку. Может поэтому он хотел переписать историю человечества? Он просто понял, что этот мир с его нравами безнадежен и обречен на саморазрушение.

– Ну, тогда тем более, зачем ты трахаешь себе мозг этими теориями о совести и благородстве? Если хочешь нормально жить – просто прими нынешние устои этого мира. Либо дальше копайся в помоях подобно крысам и ври сам себе о пользе помощи окружающим. Давай я тебе просто покажу, от чего ты можешь отказаться, а дальше уж решай сам, как поступить.

Крылов неспешно подошел к магическому алтарю, а затем аккуратно положил печать Абаддона ровно по центру железного пьедестала.

– А где, кстати, Аполлион? – решил задать еще один важный вопрос Васильев. – Разве он не имеет власть над местной нечистью? Для вас он должен быть опасной помехой.

– Пока печать у меня, Аполлион не представляет никакой угрозы. Сам в скором времени сдохнет от голода, – Крылов проделал некие манипуляции над артефактом и продолжил. – Он же в первую очередь упырь, а уже потом великий черный маг. А любому упырю нужны жертвы. Это родной сыночек Фенриц за ним ухаживал. А я его кормить не собираюсь, зачем он мне? Так что о Аполлионе можешь вообще не беспокоиться.

«Да, дело труба» – сделал вывод Васильев. Положение казалось совсем безвыходным: его друзья, скорее всего, погибли, а сам майор остался наедине с осатаневшим начальником МУРа, который сейчас полностью владел ситуацией и мог расправиться с Алексеем одним щелчком пальцев.

Почему Крылов не грохнул его сразу? Специально решил поиздеваться, или и в правду хочет склонить Васильева на свою сторону?

Генерал вернулся на прежнее место и сделал подзывающий кивок здоровяку в черном, который стоял рядом с прикованными к стене пленниками.

Детина без слов сразу отсоединил от цепи ближайшего к себе узника, которым оказался совсем молодой парень с бегающими от страха глазами. Цепь больше не удерживала пленника, но железные браслеты всё равно остались висеть на его руках. Как только парень был освобожден, здоровяк дерзко поволок за шкирку запуганного юнца прямо к центру зала, где выжидающе стоял Крылов.

Как только бугай дотащил парня поближе к алтарю, то сразу швырнул беднягу на пол. Парень попытался подняться, но его тело видимо было настолько обессилено, что он смог лишь привстать на колени.

В этот момент здоровяк подошел со спины вплотную к парню и выхватил из-за пояса длинный нож всё с тем же волнистым лезвием, которым пользовались до этого сатанисты «Фетус Инфернум».

– Ну что, майор? – Крылов взглянул на Алексея. – Готов увидеть, как дьявол исполняет желания? Я могу захотеть сейчас почти всё, что угодно и моя прихоть будет исполнена.

Майор промолчал и сосредоточил на генерале еще более ненавистный взгляд. Здоровяк грубо схватил парня за волосы и приставил к его горлу лезвие ритуального ножа.

– Для разминки и примера начнем, пожалуй, с мелочи, – довольным тоном продолжил Крылов. – Я лично давно мечтал о настоящем револьвере Кольта сорок пятого калибра. Прекрасная вещь. Стоит немереных денег сейчас…

Майор смутно понимал, о чем идет речь. Какой еще, к черту, Кольт?

– Сейчас попробуем… – с предвкушением произнес генерал.

После этих слов Крылов закрыл глаза и произнес короткое предложение на языке, похожем на латынь. Печать Абаддона, лежащая на пьедестале вдруг озарилась ярким светом, после чего резко подлетела на пару сантиметров вверх и начала с бешеной скоростью вращаться по своей оси.

Генерал открыл глаза и тут обернулся к алтарю. Увидев, что печать пришла в движение, Крылов удовлетворенно улыбнулся, а затем снова повернулся к здоровяку в черном и произнес одно слово:

– Давай.

Бугай отвел нож чуть вправо, а затем сделал резкое движение вдоль горла молодого парня. Из его шеи тут же, словно водопад, на пол полился поток густой крови. Порез оказался настолько глубоким, что Васильеву показалось, будто бедняге срезали ножом пол шеи.