Очерки об истерии - [8]

Остаётся ещё задачей дальнейшего исследования изучение того, какие же условия отвечают за то, что истеричная индивидуальность будет проявляться по-разному: то ли в припадках, то ли в хронических симптомах, а возможно и в том, и в другом вместе.

5.

Теперь становится ясно, почему удаётся исцелять больных предлагаемым нами методом психотерапии. Ему удаётся устранить не отреагированное в своё время психическое представление посредством того, что он позволяет связанному с этим представлением ущёмленному аффекту полностью исчерпаться в беседе, в которой совершается ассоциативная корректура. Такая работа заключается в прокладыванию путей к обычному сознанию (в состоянии лёгкого гипноза) или избавление от мучительного аффекта происходит под воздействием внушений врача, подобно тому, как это случается при сомнамбулизме, сопровождающейся амнезией.

Мы считаем, что польза от применения нашего терапевтического метода огромна. Естественно, что мы не лечим истерию во время острых истеричных кризисов, мы ничего не можем поделать и с больным, находящимся в гипноидном состоянии. Да и в продуктивной (обременённости порождением новых симптомов) стадии истерии наш метод не может предотвратить от того, что с таким большим трудом устранённые патологические феномены не будут внезапно замещены новыми. Но когда прошла острая стадия болезни, оставив о себе напоминание в виде устойчивых истеричных симптомов и припадков, тогда посредством применения нашего метода их удаётся часто и навсегда устранять, так как он является здесь радикальным средством. Этим на наш взгляд этот психотерапевтический метод намного превосходит результативность прямого устранения симптомов посредством внушения, что обычно принято сегодня делать психотерапевтами.

Хотя открытием психического механизма истеричных феноменов мы сделали ещё один шаг по пути, на который столь успешно впервые вступил Шарко, сумевший объяснить и экспериментально воспроизвести истерично-травматические параличи, не стоит скрывать, что посредством этого наше понимание лишь приблизилось к полной разгадке механизма истеричных симптомов, но вовсе не к их глубинной психической обусловленности. Мы всего-навсего соприкоснулись с вопросом этиологии истерии, ограничившись изучением причин появления ненаследственных (приобретённых) форм истерии, которые могут пролить свет на значение разных факторов, влияющих на формирование для образования этого невроза.

Вена, декабрь 1892 г.

Часть2. Истории больных

Наблюдение 1. Фройляйн Анна О… (БРОЙЕР)

Анна О., которой к началу заболевания (1880) был 21 год, была по-видимому отягощена наследственно невропатологическими заболеваниями, теми психозами, которые иногда появляются в больших семьях; но родители её в этом отношении здоровы. Сама же больная раньше всегда была здоровой, без каких-либо признаков нервности в весь период развития; с очень высоким интеллектом, поразительным даром на разного рода выдумки и глубокой интуицией; её удивительные логические способности могли перерабатывать солидную духовную пищу, они попросту говоря нуждались в таковой, но после окончания школы она перестала её получать. Богатая поэтическая одарённость и склонность фантазировать находились под контролем очень острого и критичного рассудка. Именно он-то и делал Анну О. совершенно недоступной к внушениям; только логические аргументы могли оказывать на неё влияние, а любые убеждения были бесполезны. Воля её была крепкой, Анна О. отличалась большой выдержкой и выносливостью, по временам даже доходящей до упрямства. От своей цели она отказывалась только из желания получить одобрение других.

В характере её обращали на себя внимание доброта и милосердие. Постоянно проявляемая ею забота и уход за бедными и больными послужили на пользу и ей самой во время её болезни. Состраданием к бедам других Анна О. удовлетворяла одну из своих самых больших потребностей. – Её настроениям всегда была присуща некоторая склонность к чрезмерности, веселье и грусть соединялись вместе. А отсюда и присущая ей небольшая капризность. Поражало полное отсутствие каких-либо сексуальных интересов; больная, в жизни которой я был настолько хорошо осведомлён, как вряд ли это было доступно кому другому, никогда не испытывала в жизни любви; в громадном количестве её галлюцинаций так ни разу и не всплыл сексуальный элемент душевной жизни.

Фройляйн Анна О., несмотря на переполнявшую её духовную жажду, вела в пуританской семье родителей необычайно монотонную жизнь, которую она умудрялась скрасить особым образом, по-видимому, вообще, характерным для её болезни. Девушка систематически отдавалась сновидениям наяву, которые она называла личным «частным театром». В то время как окружающие люди считали, что она участвует в разговоре, она на самом деле жила духом своей сказочной мечты, но всегда когда бы её только не окликали, Анна О. легко отзывалась, так что никто не подозревал о том, что с нею происходило. Наряду с занятием домашним бытом, что она делала всегда безупречно, незаметно и почти непрерывно протекала её духовная деятельность в виде неустанного фантазирования. Немного позже я сообщу о том, каким образом её привычные здоровые грёзы перешли в патологические.