Очерк истории Лифляндии, Эстляндии и Курляндии - [33]

Так состоялось фактическое соединение Польши и Литвы, которое формально подтверждено было не ранее 1401 года. Вследствие того, что государь принял христианство, назывались и его подданные христианами, а с христианами орден по своему уставу должен был избегать войны. Между тем как Ягелло, так и Витовт, постоянно относились к ордену враждебно, а потому сохранить мир оказалось невозможным.

Благодаря усилению влияния Пруссии лифляндская ветвь ордена была втянута в эти отношения. До тех пор прусское влияние состояло в том, что великий магистр утверждал в должности лифляндского магистра. Других начальников (командоров и фогтов) избирали лифляндские рыцари независимо от прусских.

Большинство лифляндских рыцарей вышло из Вестфалии и нижней Саксонии, большинство же прусских рыцарей вышло из прирейнских, средне- и верхнегерманских областей (Гессен, Тюрингия, Франкония, Мейссен). В конце XIV столетия великим магистрам удалось несколько «рейнландцев» (партийная кличка) провести на важные должности в Лифляндии и таким путём подчинить её своему действительному влиянию.

В сношениях с Польшей и Литвой орден был пока ещё счастлив. Ещё раньше он много раз, как из Пруссии, так и из Лифляндии, предпринимал походы в Самайтен или Самогитию, т.е. западную часть Литвы, отделявшую друг от друга прусские и лифляндские владения ордена. Теперь орден поставил себе целью настоящее завоевание этой области, и целый ряд договоров, по-видимому, сулил ему полный успех. И всё-таки цель не была достигнута, ибо лишь путём систематической колонизации, которой на деле не было, орден мог бы прочно утвердиться здесь.

В то время морские разбойники, так наз. «Vitalienbruder», утвердились на острове Готланд. Правительство соединённых скандинавских государств не предпринимало ничего решительного против них. Поэтому орден в 1398 г. изгнал разбойников и занял Готланд. Но уже через десять лет (1408 г.) он уступил остров датскому королю, не только не потребовав от него никакого вознаграждения, но и даже отказавшись из неуместного великодушия от уплаты Данией военных расходов. Точно также роковой ошибкой была покупка «новой марки» (северо-восточной части Бранденбурга). Эта покупка, с одной стороны, истощила орденскую казну, а с другой — должна была испортить отношения к Польше, отрезанной вследствие этого от моря. Вдобавок орден никогда не пользовался симпатиями среди населения новой марки.

Всё это произошло во время управления великого магистра Конрада фон Юнгингена (1393-1407 гг.). Он был слишком осторожен. Ещё на смертном одре он убедительно просил других начальников избегать войны с Польшей и Литвой. И, тем не менее, он же создал опасное положение. Хотя он перед смертью советовал не избирать ему в преемники воинственно настроенного брата его Ульриха, как раз его избрали начальники великим магистром в июне 1407 г.

Во главе лифляндской ветви ордена в то время стоял тоже воинственный человек Конрад фон Фитинггоф. Он искусно воспользовался враждой, существовавшей между Новгородом и Псковом, и сумел поставить Псков в чрезвычайно неблагоприятные условия. С 1407 г. и до 1409 г. он вёл в общем успешно войну с псковичами, и нанес им 21 августа 1407 г. тяжелое поражение под самым Псковом. В 1408 г. он в этой борьбе получил помощь даже из Пруссии, но в 1409 г. согласился на мир в виду опасности, грозившей Пруссии. Ибо польские и литовские отряды тогда уже стояли на прусской границе.

Прусский орден тоже готовился к войне, пригласил рыцарей из других стран и набрал, следуя обычаю времени, наёмников. Но союз, заключённый с венгерским королем, не принес практической пользы, и лифляндский орден был связан договором, заключённым с Витовтом до августа 1410 г., и должен был держаться в стороне. После долгих переговоров, по истечении перемирия, 8-го июля 1410 г. польско-литовское войско под личным предводительством короля Владислава и великого князя Витовта вторглось в Пруссию. Решительное сражение случилось 15-го июля 1410 г. при Танненберге (на юге от Кенигсберга), в котором орден, считавшийся до тех пор непобедимым, был разбит. Пехоте вообще не удалось сыграть какую-либо роль; тяжёлые орудия настолько пострадали от ливня, что вовсе не действовали. Конница и количественный перевес поляков и литовцев доставили им победу (у них было 17000, у ордена — 11000 войска). Сам Ульрих фон Юнгинген пал и вместе с ним более 200 знатных рыцарей и начальников. Общее число убитых было значительно. Рыцарь фон Ренис, член союза ящериц, существовавшего с 1397 г. и состоявшего из рыцарей, недовольных своим начальством, во время битвы перешёл к полякам. Впоследствии он был казнён. В плен был взят только один начальник, зато один из самых мужественных, Марквард фон Зульцбах, который был Владиславом выдан Витовту его заклятому врагу, и им же казнён ещё вечером дня сражения. Орденскому государству, по-видимому, грозила полная гибель, польско-литовское войско разлилось по всей стране; во многих местах проявлялась измена. Епископы переходили к полякам, города отворяли им свои ворота. Только крепкий Мариенбург, главный замок ордена, оказал сопротивление. Гейнрих фон Плауен, шведский командор, снабдил его за несколько дней и людьми, и оружием, и припасами и защищал его с успехом против неприятеля, имевшего и здесь численный перевес. Наконец яви лось лифляндское войско под начальством ландмаршала и гольдингенского командора. Сначала они избегали борьбы и вступили в переговоры. Им удалось убедить Витовта отступить из Пруссии, после чего Владислав снял осаду с Мариенбурга (22 сентября). Только после этого лифляндцы вступили в открытую борьбу и имели успех благодаря свежести своих сил. Рассеянные прусские рыцари ободрились и вновь стали собираться. После приезда лифдяндского магистра Конрада, 9 ноября, Гейнрих фон Плауен был избран в прусские магистры, а затем приступил к очистке городов и замков от неприятельских гарнизонов. После перемирия, 1 февраля 1411 г., был заключён мир в Торне  (первый Торнский мир). Орден должен был отказаться от Самогитии и выкупить пленных суммой в 100000 коп богемских грошенов (= прибл. 750000 руб.) Вполне оправиться от этого страшного удара ему уже не удалось, тем более, что отношения между орденом и его подданными были испорчены и со временем испортились ещё более.