Очень таинственный остров - [18]
— Ну что же, — одобрительно произнесла Александра Михайловна, — это я понимаю, это по-мужски! Вполне справедливо, что они решили оставить свое серебро на Земле. Интересно только, как Бартоломью все объяснил Джеку Робертсону?
«Крокодил» сделал маневр и стал к берегу другим бортом. В подзорную трубу хорошо был виден маленький человечек в зеленом камзоле, размахивающий белым платком, управляя канонирами. Пушки палили одна за другой, и хорошо было слышно, как со звоном и скрежетом ударяются в скалу чугунные ядра.
«Такого, пожалуй, еще ни один фантаст не придумывал», — в изумлении подумал Костя, — «пиратский корабль обстреливает ядрами пришельца из космоса!»
Не сговариваясь и не раздумывая, Робинзоны взмыли вверх и взяли курс к месту боевых действий. Там обстановка уже изменилась — словно какая-то невидимая стена встала вдруг на пути ядер. Теперь они ударялись не в скалу, а в эту преграду, отскакивали и падали в океан, поднимая высокие всплески.
— Грин защиту поставил! — крикнул Златко. — Неизвестно, что дальше будет!
Но дальше все пошло очень быстро. Возле скалы прямо из воздуха вдруг появились три веретенообразные конструкции. Они мягко легли к ее подножию, и из них через мгновение выпрыгнули несколько десятков фигурок в одинаковых зелено-голубых куртках. Скалу залил ослепительный свет, под которым ее поверхность растворилась.
И Робинзоны, подлетевшие уже совсем близко, через несколько секунд увидели Сооло Грина с треугольным лицом и в серебристом комбинезоне, который, заложив руки за голову, медленно шел между фигурок, выстроившихся плотными шеренгами в два ряда.
8. Каникулы продолжаются
Костя смотрел в подзорную трубу. Паруса «Крокодила» были уже совсем маленькими. Ни разу в жизни до этого Костя не видел, как в океан уходят парусники, и оказалось, что картина эта хоть и торжественная, а все же немного грустная.
Отправились в очередное плавание лихие морские разбойники. Еще раньше, так же мгновенно, как появились, исчезли, растворившись в воздухе, патрульные катера Галакспола. Можно было наконец начать ту жизнь, ради которой Златко, Бренк, Петр, Костя и Александра Михайловна и обосновались на необитаемом острове, — жизнь людей, выброшенных на него без припасов и снаряжения и ведущих борьбу за существование.
Но пока эта жизнь что-то не получалась.
Петр машинально включил транзистор. В эфире не было ничего, кроме атмосферного шума.
— Интересно, — вымолвил Петр, — что пираты могли подумать, когда на острове появился Галакспол, а потом сразу же исчез? Не могли же они этого не видеть, они совсем близко были!
— По-моему, эти люди ко всему привычные, — заметила доктор педагогических наук. — Если видели, как сундуки с серебром сами собой исчезают, почему их какой-то Галакспол должен удивить? Ну был, ну не стало! Или вот лежал окорок, а его тоже вдруг не стало. Что ж такого! Перекрестился человек и снова заснул. Что об этом думать? Все равно главное — впереди! Если в это не веришь, и жить не стоит!
— Ну что, пора жить, как намечали? — спросила бабушка. — «Шмелей» снимаем, уничтожаем кольцо невидимой защиты вокруг лагеря. Теперь только пешком, и в гору...
Но тут произошло неожиданное. Златко, тот самый Златко, что больше всех хотел пожить в тишине и покое, подальше от высадившихся на остров пиратов, встал и обвел взглядом остальных Робинзонов.
— Предлагаю «шмели» пока не снимать, — сказал он смущенна. — Давайте проводим немного «Крокодил». Если даже потеряем остров из виду, ничего страшного, потому что Бренк, как вы знаете, захватил с собой электронный компас.
Все поднялись в воздух так живо, как будто только и ждали, чтобы кто-то произнес эти слова.
Отшельник, как сразу же выяснилось, несмотря на все свои грехи, серебро отрабатывал честно. За «Крокодилом», поднявшим все свои паруса, в том числе и какие-то особые, трудно было угнаться. Тем не менее корабль становился все ближе, ближе, и вот Робинзоны нагнали его.
Оказалось, на корабле пираты были немного другими, чем на берегу. Не было песен и случайных мушкетных выстрелов, на палубе и реях кипела работа. Скрипели блоки со снастями, хлопали на ветру паруса. Матросы лихо карабкались по вантам, тянули тросы, и всем этим командовал человек, стоящий на мостике рядом со старым знакомцем, штурманом Бартоломью Хитом.
Человек был высок и худощав, в кружевах и щегольской шляпе, при длинной шпаге, небрежно и лихо откинутой назад. Лицо его было немного усталым и еще не утратило желтоватого оттенка, но, похоже, капитан Джек Робертсон уже справлялся с тропической лихорадкой, которая так и не позволила ему сойти с «Крокодила» на берег.
Чувствовались в этом человеке незаурядность, способность принимать быстрые и неординарные решения. Впрочем, каким же еще мог быть капитан пиратского судна, меняющий курс и ложившийся в Дрейф, если того требовали научные увлечения его штурмана?..
А сам штурман Хит смотрел не вперед, как капитан Робертсон, а назад, туда, где все дальше отходил к горизонту покидаемый остров.
Костя подлетел к Бартоломью Хиту совсем близко. Ему очень хотелось навсегда запомнить этого случайно встретившегося им не совсем обычного человека.
