Очень серьезная организация - [17]

– Короче! – вмешался Леон. – На пустые базары нет времени! Кто у вас тут был на объекте? Вы что, телок сюда водите? Сначала ты! – Он ткнул пальцем в Романа, у которого был такой же угрюмый нелюдимый вид, как и обычно. – Только не врать! Предупреждаю… за вранье яйца оторву! А теперь говори.

– А че говорить-то? – процедил Роман. – О чем это вы, гражданин начальник?! Не пойму я что-то…

– Я спрашиваю, кто у вас тут был на объекте… этой ночью?!

Роман лениво пожал плечами:

– Понятия не имею. Лично я спал на штатном месте… в бараке. До «нолей» на вахте стоял Гайдуков. А в полночь, как я понимаю, заступил Тимофей…

– Так ты, значит, ничего не видел? – На скулах у Леона вспухли желваки. – Я правильно тебя понял? И телку ты не видел… которую Оксаной зовут?

– Я телок уже поболее месяца как не нюхал, – сказал Роман. – Оксана? – Он чуть нахмурил брови. – Это та, что к Гайдукову приезжала?

– Не тяни кота за яйца, браток! – сухо сказал Леон. – Так это она была здесь нынешней ночью?

– Не знаю. – Роман покачал головой. – Я ее видел в последний раз… да, наверное, что в самом конце мая. – Он посмотрел на Криворучко. – Пан начальник, я вот спросить у вас хочу. Вы ж обещали, что отправите меня… гм… на «курорт», поближе к морю и солнышку! Я, между прочим, в сторожа не нанимался! И вообще у нас был совсем другой уговор!

– Будет тебе «курорт»! – сердито сказал Криворучко. – Як що будэтэ так служыть, вот як вы служытэ зараз… То вы у мэнэ обратно… с голыми жопами… аж до самой вашей Сибири поскачете! Як що хочэтэ, хлопци, хорошо заработать, то и ведите себя соответственно…

– Минутку, Петрович, – оборвал его Леон. – За деньги и прочие интересные вещи мы потом потолкуем. – Он в упор посмотрел на Гайдукова. – А теперь ты говори.

Гайдуков продолжал стоять молча, как будто все происходящее его совершенно не касалось.

– Он что у вас, немой? – Леон скривил губы в недоброй усмешке. – Вот что, Гайдуков, кончай тут ваньку валять! Если сам все расскажешь, то избежишь тем самым серьезных проблем!

На несколько мгновений в помещении вновь повисла тишина.

– Ось шо мы тут знайшлы! – первым не вытерпел затянувшейся паузы Криворучко. Он продемонстрировал Гайдукову сначала найденную возле тахты мобилку, затем пустую бутылку из-под шампанского и стакан с помадой (бутылку Петрович обнаружил в шкафу). – Я ж строго наказал, шоб никого сюда не водили! Ну шо?! Мы точно знаем, шо она тут была! Потому шо звонок ей был на мобилку… от матери… Вот где-то с полчаса назад!

Гайдуков мысленно выругался. Ну и невезуха же! Оказывается, Оксана забыла тут свой сотовый… Да еще и мать ей позвонила, если верить Криворучко. Наверное, беспокоится, переживает. Оксана-то у нее одна, вот она ее и опекает… На ровном месте проблема вспухла. Не очень понятно, правда, с чего это вдруг начальство и эти вот заезжие молодцы устроили такой «хипиш». Ну что тут, спрашивается, секретного в этом украинском захолустье? Из-за чего сверкать глазами-то? Да и парнишка со стволом здесь явно не в качестве мебели присутствует… Что-то тут не так. Причем проблемы и непонятки возникли одновременно с внезапным появлением на объекте этого «супермена» и двух его оруженосцев…

– Разрешите?! – В проем, стащив с крупной лысой башки вылинявшую на солнце бейсболку, протиснулся Тимоха. – Вызывали, пан начальник?

– Тимохвей, ты сегодня дежурил с ноля часов? – спросил Криворучко.

– Так точно, – баском отозвался тот. – А што?

– А ты Оксану знаешь?

– Какую Оксану? – На лице у третьего охранника возникло глуповато-недоуменное выражение. – Это вы о ком?

– Хорошее же воинство ты мне присмотрел, Петрович, – процедил под нос Леон. – Смотрю и просто диву даюсь… Вот что! – Он повысил голос. – Тебя, брат, как звать… Тимофей?

– Так точно.

– Где служил?

– Та много где, – уклончиво сказал двухметроворостый, плечистый, смахивающий немного на медведя парень. – Это ж все в прошлом… далеком прошлом.

– Давай тогда поговорим о близких по времени делах, – почти доброжелательно произнес Леон. – Мужики, я не хочу ни с кем ссориться. Но я также против того, чтобы наше знакомство начиналось с вранья. Мне нужна правда. Тимофей, этой ночью здесь был посторонний человек…

– Да вы што? – искренне удивился тот. – Через меня никто не проходил! И Юлька… это собачка наша… всю ночь тихо себя вела!

Глядя на его круглую, чуть туповатую образину, Леон подумал про себя, что этот амбалистого вида мужик либо полный кретин… Либо только прикидывается придурком.

– Ладно, – сказал он. – Вы двое… Роман и Тимофей – свободны. Перекурите, мужики, покамест возле крылечка. Но далеко не уходите, лады?

Едва эти двое убрались, как в «штаб» вошел один из двух парней, которые подчинялись Леону. От его мокрых кроссовок на полу оставались влажные следы. Из наплечной кобуры – как и у брюнета – торчала рукоять пистолета; в чуть отставленной правой руке он держал… две женские туфельки.

– Чиф, гляньте, что я нашел.

Вадим поискал глазами, взял с полки старую газету, постелил ее на стол, сверху определил пару светло-бежевого окраса туфелек. Леон осмотрел сначала правую туфельку, затем левую, сравнил их… Криво усмехнувшись, посмотрел на Гайдукова, который по-прежнему играл в молчанку.