Очень приятно, Ниагара. Том 1 - [25]

– Да тише вы! Видите в котелке красные ягодки, они с во-о-о-н того дерева. Зиновьевна сказала, что они иммунитет повышают. А я знаю, что это – слабительное. Но Сталину же не переспоришь. Часа через четыре точно узнаем, кто прав.

– Ты дывысь, яка гадюка! Все, Теодорович! Спор отменяется, после такой рекламы эти ягодки будут изображать из себя только экстракт сенны, психологию понимать надо, – грозно подытожила СтаЗи.

И оказалась права, как всегда.

Посещение деревянного домика (туалет типа сортир) было занятием не для слабонервных. И даже не по причине его санитарного состояния, а по мотивам облюбованности сего места насекомыми различных размеров и оттенков. Лично мне критически не симпатичны осы. О чем я горестно и сообщила Сталине.

– Ниги, это вообще не проблема. Со всем живым надо разговаривать. Может быть, оно -живое это, языка твоего не понимает, но интонации, а главное – целенаправленные и интенсивные мысли, точно воспринимать и расшифровывать способно. Пока у тебя опыта мало, общаться мысленно с осами ты не приучена, говори вслух и точно представляй себе, чего от них хочешь, в деталях и красках. Поняла? Тогда – иди.

Я же доверчивая. Взрослая и умная женщина глупости всякие советовать не будет, тем более, как я поняла, опыт этот проверен. Так и поступила. Пришла к домику, открыла двери и начала разговаривать.

– Уважаемые осы! А так же прочие дорогие моему израненному сердцу летающие, жужжащие, пищащие, жалящие, кусающие и гадящие твари лесные! Хочу с вами договориться. Будьте так добры, на ближайшие десять минут покиньте данное отдельное помещение, так как оно очень нужно мне. Формула проста: я не трогаю вас, а вы – меня. Каждый соблюдаете паритет и остается доволен сотрудничеством. Итак, вы уходите, а я – вхожу. Аминь.

Сказала – сделала. Вошла. К большому моему удивлению насекомых в будке туалета явно поубавилось. Наверное, не все из мохноногих и крылатых обладают высоким уровнем IQ. Или я невнятно объяснила. Поэтому, совершая необходимые организму действия, закрепила успех.

– Рада, что мы друг друга стали понимать. Надеюсь, что наш договор не будет нарушен внезапным форс-мажором. Повторю, что свои обязательства – вас не трогать – я выполняю неукоснительно. Поэтому рассчитываю на вашу порядочность. Вы меня тоже не трогайте, хорошо? А еще лучше – летите пока на волю, в пампасы, там гораздо более приятная атмосфера и никто не болтает лишнего. Всем хорошо. Очень вам признательна за внимание. Стараюсь, как могу. Буду, конечно, еще учиться. Надеюсь, сотрудничество наше на этом не остановится. Потерпите еще немного, скоро я уйду. Какие вы хорошие, добрые и симпатичные. Гораздо гуманнее некоторых представителей прямоходящих.

Так, рука об руку риторикой мы закончили свои мирские дела, вышли из домика. На пороге я изысканно попрощалась с возвращающейся двукрылой и перепончатокрылой публикой. В сердцах даже поклонилась новым друзьям. И, довольная собой, развернулась…

На меня смотрели десять изумленных глаз, теперь уже произрастающих на головах двуногих. Конфуз. Ничего не оставалось, как прикинуться ветошью. Я вновь открыла дверь приглашающим жестом и тоном заправского церемонимейстера продекламировала:

– Прошу вас, господа отдыхающие туристы, посетить один из живописных уголков нашего бивака. Здесь Вы можете не только справить естественную нужду, но и приятно провести время в светской беседе с мухами, осами, комарами, бабочками и неизвестными пока науке приятными представителями великого мира насекомых.

Как бы то ни было, а методом уговоров насекомых я пользовалась после этого постоянно. Действовало. Даже тараканы из квартиры ушли (притравленные, понятное дело). Единственные непонятливые твари божьи – это комары. Но тут уж судьба, наверное.

В один из вечеров благословенного похода мы с двумя туристами из чужой группы разговаривали, сидя на спилах деревьев. Программа минувшего дня была щадящей, солнце уже село, спать не хотелось, беседа была познавательной и веселой. Несколько раз издалека раздавался призывный клич Сталины:

– Ниги, вы спать идете?

– Время позднее, пора на боковую!

– Ниги, я вас жду, не ложусь.

Я не поленилась сходить к палатке, в которой мы со СтаЗи обитали, пожелала «спокойной ночи», вежливо объяснила планы на ближайшее время и вернулась в компанию. Через два часа позади нас в кустах раздался жуткий грохот, шум и треск. От испуга я решила, что исконные лесные обитатели пришли поживиться на ужин вкусненькими туристами. Бесцеремонность и уровень шума отчетливо указывали на зверя.

Треск продвигался в нашу сторону. Один из парней схватил суковатую палку и уже размахнулся. Из куста показалась растрепанная рыжая голова. Сталина Зиновьевна. Ну, конечно!

– А, это вы? Еще не спите? А я решила вот в котелок воды набрать к утреннему чаю, да мусор выбросить в жбан. Все, вроде, десятый сон видят уже. Думаю, чего молодежь беспокоить, обойду. Заблудилась немножко. Но оступилась вот, котелок где-то потеряла. Ниги, вам уже отдыхать пора, – непоследовательно протараторила СтаЗи, уклоняясь от палки.

Невероятная женщина. Миновав школьную пору, я и забыла уже, как ревностно охраняют родители честь и достоинство целомудренных дочерей. Только Сталина не моя мама и возраст целомудренности давно пройден. Но разве это может остановить праведный порыв? Всё под контролем!