Очень плохо - [2]

Миссис Арнфельд видела Манка вскоре после его появления на свет, когда он еще проходил основные испытания, и робот помнил ее.

— Я рад вас видеть, миссис Арнфельд, — сказал он поразительно нейтральным голосом, слишком ровным и чистым, чтобы принадлежать человеку.

Робот не отличался особенной красотой… Его тело было почти конусообразным. Миссис Арнфельд знала, что объемистое устройство для миниатюризации находился у него в области «живота», как и мозг, чтобы увеличивать скорость реакции. Располагать мозг за высоким лбом излишний антропоморфизм, как объяснял ей муж. Все-таки это делало Майка внешне глуповатым, смешным. "В антропоморфизме есть психологические преимущества", — подумала она и почувствовала неловкость.

— Ты уверен, Майк, что уяснил свою задачу? — спросила миссис Арнфельд.

— Абсолютно, — ответил Майк. — Я постараюсь устранить все следы рака.

— Не знаю, объяснил ли тебе Грегори, — вмешался Джоганес, — но Майк легко распознает раковые клетки, когда он соответственно уменьшится. Их свойства нельзя перепутать, и он способен быстро уничтожать ядро любой ненормальной клетки.

— Я снабжен лазером, миссис Арнфельд, — сказал Майк своим странным голосом, в котором звучала сдерживаемая гордость.

— Да, но миллионы раковых клеток расползлись по телу. Сколько понадобится времени, чтобы устранить их одну за другой?

— Их не нужно обрабатывать одну за другой Терция, — сказал Джоганес. — Хотя рак и распространился обширно, он встречается «островками». Майк располагает средствами прожечь и замкнуть капилляры, ведущие к ним. Таким образом сразу погибнут миллионы клеток. Обрабатывать самостоятельные клетки ему придется только в отдельных случаях.

— И все же, как долго это продлится?

На юношеском лице Джоганеса появилось такое выражение, словно ему было трудно решить, что ответить ей.

— На это могут потребоваться часы, Терция, если мы хотим довести дело до конца. Не стану скрывать от тебя.

— И с каждым мигом вероятность обратного расширения будет увеличиваться?

— Миссис Арнфельд, я позабочусь о предотвращении расширения, — сказал Майк.

Терция повернулась к роботу и серьезно спросила его:

— Это возможно. Майк? Я хочу сказать, ты сможешь это предотвратить?

— Не полностью, миссис Арнфельд. Но, управляя своим ростом, стараясь поддержать его в определенных границах, могу контролировать случайные изменения, которые могут привести к обратному расширению. Это, естественно, исключает случаи, когда мне положено увеличиваться.

— Да, я знаю. Муж объяснил мне, что обратное расширение — самый опасный момент, но ты будешь внимателен, Майк, правда? Прошу тебя!

— Законы роботики гарантируют, что я буду делать так, миссис Арнфельд, — торжественно ответил Майк.

Когда они вышли из комнаты, Джоганес повернулся к Терции так, что она восприняла этот жест как попытку успокоить ее.

— Не забывай, мы сделали голосонограмму и подробное компьютерное сканирование области. Майк точно знает расположение всех наиболее значительных раковых образований. Большая часть времени уйдет на поиск маленьких раковых «островков», которые не заметны с помощью аппарата, но без этого нельзя.

— А если обратное расширение, Бен?

— Там, Терция, мы во власти квантов. Предсказать ничего нельзя, но шанс обойтись без проблем достаточно велик. Конечно, мы будем контролировать, чтобы его рост в теле Грегори был постепенным и в определенных рамках, чтобы быть уверенными, что сможем его найти и вынуть.

*

Миссис Арнфельд находилась в зале для наблюдений, когда была осуществлена миниатюризация Майка. Там расположились также камеры головидения, избранные представители прессы. Значение медицинского эксперимента было таково, что их присутствия нельзя было избежать, но миссис Арнфельд сидела в приготовленном для нее углу только в компании Джоганеса. Они знали, что ее нельзя беспокоить, просить комментариев, особенно если в этот момент что-то случится.

Случится! Внезапное полное расширение подняло бы на воздух весь операционный зал и все бы погибли. Не случайно операционная находилась под землей в полукилометре от зала наблюдений.

Миссис Арнфельд до этого чувствована себя успокоенной и одновременно обескураженной тем фактом, что трое специалистов по миниатюризации, помогавшие при проведении операции (и работавшие очень спокойно), тоже были обречены на верную смерть, как ее муж, в случае, если что-нибудь произойдет.

*

Конечно, если все закончится удачно, потом непременно будут разработаны методы автоматизированной операции. В таком случае будет рисковать только пациент. И риск малейшей небрежности будет для него большим. Но не сейчас, не сейчас. Миссис Арнфельд наблюдала за троими, работавшими под постоянной угрозой смерти, и пыталась поймать малейшее выражение волнения на лицах.

Она проследила процедуру миниатюризации (и раньше ей приходилось присутствовать на них) и увидела, как Майк становился все меньше, пока не исчез. Потом началась операция по вводу его в тело мужа (ей объяснили, что людей было бы чрезмерно дорого вводить в уменьшенную капсулу вместо Майка. Он, по крайней мере, не нуждается в системе поддержания жизни). Потом внимание всех было приковано к экрану, на котором с помощью голосонограммы демонстрировалось соответствующее место тела. Трехмерное изображение было туманно, как бы не наведено на фокус. Это было связано с очень большой длиной звуковых волн и броуновским движением. Было смутно видно, как Майк беспрепятственно преодолевал ткани Грегори Арнфельда, используя его кровеносную систему. Почти невозможно было определить, что именно он делает, но Джоганес описывал миссис Арнфельд его действия тихим ровным голосом, пока она, перестав его слушать, не попросила вывести ее.