Очень босоногая история: Маньяк на свободе! - [150]
В поле Поля — Полюшка
Полет поле–полюшко…
Тверь, Ближнее Заволжье, улица Скворцова — Степанова.
— Славик, иди открывай! — Ася наматывала круги на кухне: плита–стол–раковина–плита, попутно пресекая попытки наглой кошки запрыгнуть на стол и слопать там приготовленную вкуснятину.
— Да не суетись ты так, — добродушно сказал любимый мужчина и пошел открывать дверь. О, все в сборе! ЗдорОва… ЗдорОва… Привет… — донесся его голос из прихожей. — Макс, сто лет тебя не видел! Шарик, свали из–под ног!
На кухню ввалились Аня, Макс, Витек, Андрей и Рита. Кухня словно бы уменьшилась в размерах, когда гости разместились кто на угловом диванчике, кто на табуретках. Шарик лезла ко всем на колени, требуя лакомства, а также не оставляла попыток потянуться мордой к чьей–нибудь тарелке.
— О, блинчики! — Аня потерла руки. — Ась, а чаю можно?
— Щас будет! — Ася плеснула в заварник горячей воды.
— Ух как пахнет! Душистый!
— Сортовой. Славик из Франции привез, — Ася с нежностью посмотрела на мужа, достававшего чашки по количеству присутствующих. На кухне негромко шумел телевизор, передавая последний выпуск новостей.
— Ась, я погромче сделаю? — Рита взяла пульт, нажала на кнопку.
— Славный город Новосибирск снова потрясен новостью, — сразу после приветствия начала вещать диктор. — В городе объявился очередной маньяк. Напомним, что неизвестный уже дважды совершал поджоги городских библиотек. Наконец–то правоохранительные органы смогли составить фоторобот варвара. Им оказался 45-летний житель Академгородка. Свою ненависть к библиотекам он мотивировал тем, что там хранились книги русского писателя Николая Гавриловича Чернышевского. Чем ему досадил автор бессмертного романа «Что делать?», остается только догадываться. Если кто–то знает информацию о местонахождении этого человека, позвоните пожалуйста по телефону, который вы видите на экране.
— Это же Борис! — удивленно воскликнул Ногофоб. Ася вздрогнула.
— Интересно, что ж ему Чернышевский–то так не нравится? — спросил Макс.
— Элементарно, Ватсон, — ответил Славка, приобняв жену. — Главным героем там, насколько я помню, был некий медик из Петербурга по фамилии Лопухов.
— А, точно! Вот это совпадение… — Макс взял себе еще один блинчик и стал смотреть следующий сюжет.
— О! Смотрите! Какие люди! — Рита ткнула пальцем в экран телевизора, и остальные увидели на нем довольное лицо Дена Вилкина.
— Ден, смотрите, интервью дает!
Телевизор голосом Дениса вещал:
— Наше движение — для людей энергичных, ищущих, открытых и, самое главное, позитивных. Ходить босиком может каждый, кому это удобно и в кайф. Наше движение объединяет людей энергичных, ищущих, открытых и, самое главное, позитивных. Мы стараемся сделать этот мир дружелюбнее ко всему новому и необычному, и у нас за спиной уже есть реальные дела. Вот лишь один пример — отмена пресловутого запрета на босоногость в метро, которая вызвала настоящий эффект домино в руководстве подземки. Удобные указатели, вагоны для велосипедов, Wi — Fi на станциях — все это появилось вскоре после наших обращений. Но самое главное — люди в метро стали добрее, хотя воспользовались отменой правила пока лишь единицы.
Речь Дена оказалась короткой, но куда красноречивей о его достижениях рассказали кадры, которые замелькали на экране после того, как закончилось интервью. Светлые, радостные лица людей на фоне узнаваемых мест Тамбова, Питера, Москвы, Новосибирска, Красноярска, Одессы…
Ногофоб с важным видом сбросил тапки, пристроив ноги на них. Все засмеялись. Пока ребята веселились, слово на телеэкране взяла солидная женщина в белом халате.
— Анализ показал, что на подошвах людей, которые часто ходят босиком, потенциально опасных бактерий не больше, чем у тех, кто никогда не расстается с обувью. Если соблюдать разумные меры предосторожности — ходить босиком по городу вполне безопасно.
На экране мелькали кадры лабораторий, пробирки, какие–то жгутиковые твари под микроскопом.
— Шарик, кыш!
Но было поздно: рыжая кошатина, прижав уши и крепко держа в зубах кусок блина, умчалась за диван, чтобы там без помех разъесть добычу.
— Да ладно, блинов много, — махнула рукой Ася. — Главное, вот вредный характер! Перед вашим приходом накормила ведь до отвала этот рыжий глобус…
На экране тем временем пошли кадры лесной чащи, сквозь которую ловко пробиралась спортивная девушка, на ходу рассказывая о своих похождениях:
— Нет, ну конечно, Эльбрус я босиком покорять не пойду. По крайней мере, пока. Но вот зима нам точно не помеха. Ничто так не бодрит, как прорубь и пробежка по свежему снежку!
— Ребята, смотрите, куда Ирма забралась!
— Да, я бы в такую чащобу никогда не полез! — почесал затылок Витек.
— Однако телевизионщики–то залезли, и со всей аппаратурой, — заметил Славка.
Непроходимая лесная чаща на экране уступила место аккуратной средиземноморской набережной, по которой неспеша прогуливались джентльмены в строгих смокингах и дамы в вечерних платьях — гранды и звезды мирового кинематографа. Чуть вдали поднималась громада Дворца Фестивалей, в который вечером по красной ковровой дорожке пойдут эти люди за самыми престижными наградами в мире кино.
Симпатия демона — вещь опасная, и ее лучше избежать, но у Алены просто нет иного выхода. Как еще ей избавиться от кошачьей шкуры, в которой девушке приходится отбывать наказание за несовершенные грехи? Произошла чудовищная ошибка, и теперь одному только демону ведомо, как ее исправить! И демон исправляет, вернее, пытается, потому что ошибка оказывается вовсе не ошибкой, а масштабным заговором. Потому что Алену пытаются уничтожить как единственную свидетельницу, уцелевшую в тайной серии потусторонних подмен.
Итак, встречаются двое. Она не уверена в себе, и у нее куча комплексов, справиться с которыми непросто. Вдобавок ко всему, она находит на свою голову множество неприятностей — выпутаться из них в одиночку почти невозможно. Он всегда готов прийти ей на помощь. Он силен, смел и немногословен. Он не знает страха и сомнений, не ведает усталости и боли. У него лишь один недостаток — он мертв. Их любовь — это любовь вопреки. Вопреки опасностям войн и козням врагов, вопреки предрассудкам и чужому мнению, вопреки жизни и даже вопреки смерти…
Любовь – прекрасное чувство. Но… всегда ли?Что делать юной и милой принцессе Таше, если ее возлюбленный – мертвый? Нет-нет, он не умер! Он именно мертвый. Можно, наверное, попробовать его забыть…А можно сбежать из дома, найти учителя некромантии и попытаться помочь Фиро вновь стать живым. Все думают, что это невозможно, но…Таша должна попытаться.Не зря же говорят, будто любовь сильнее смерти?
Вита лишь хотела накормить семью суровой зимой. Отправившись на запретный берег, она не представляла, что попадет в опасную передрягу, из которой так просто не выпутаться! Став свидетельницей важного разговора лесных ведьм, она попала в плен к их лютому врагу, сбежала, но так и осталась между молотом и наковальней. Ее все равно не отпустят, найдут… Так или иначе ей придется встретиться лицом к лицу с Властелином Зимы.
Став ученицей мертвого некроманта, Таша отправляется в дорогу, полную опасностей и приключений. Она не ищет славы и могущества, ей нужно лишь одно — узнать секрет воскрешения, чтобы помочь тому, кого любит. А на пути встает тьма, безжалостная, безграничная, полная искушений и интриг. Тьма сплетается в невиданные узоры, и у каждого здесь своя правда, своя судьба и свой путь…
В данной работе показывается, что библейская книга Даниила, а говоря более острожно, её пророчества, являются лжепророчествами, подлогом, сделанным с целью мобилизовать иудеев на борьбу с гонителем иудейсва II в. до н.э. — царём государства Селевкидов Антиохом IV Эпифаном и проводимой им политики насильстенной эллинизации. В качесте организаторов подлога автор указывает вождей восставших иудеев — братьев Маккавеев и их отца Маттафию, которому, скорее всего, может принадлежать лишь замысел подлога. Непророческие части ниги Даниила, согласно автору, могут быть пересказом назидательных историй про некоего (может быть, вымышленного) иудея Даниила, уже известных иудеям до появления книги Даниила; при этом сам иудей Даниил, скорее всего, является «литературным клоном» древнего ближневосточного языческого мудреца Даниила. В книге дано подробное истолкование всех пяти «апокалиптических» пророчеств Даниила, разобраны также иудейское и христианское толкования пророчества Даниила о семидесяти седминах.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Это просто воспоминания белой офисной ни разу не героической мыши, совершенно неожиданно для себя попавшей на войну. Форма психотерапии посттравматического синдрома, наверное. Здесь будет очень мало огня, крови и грязи - не потому что их было мало на самом деле, а потому что я не хочу о них помнить. Я хочу помнить, что мы были живыми, что мы смеялись, хулиганили, смотрели на звезды, нарушали все возможные уставы, купались в теплых реках и гладили котов... Когда-нибудь, да уже сейчас, из нас попытаются сделать героических героев с квадратными кирпичными героическими челюстями.
═══════ Не всегда желание остаться в тени воспринимается окружающими с должным понимаем. И особенно если эти окружающие - личности в высшей степени подозрительные. Ведь чего хорошего может быть в людях, предпочитающих жить посреди пустыни, обладающих при этом способностью биться током и управлять солнечным светом? Понять их сложно, особенно если ты - семнадцатилетняя Роза Филлипс, живущая во Франции и мечтающая лишь об одном: о спокойной жизни.
Не всегда желание остаться в тени воспринимается окружающими с должным понимаем. И особенно если эти окружающие - личности в высшей степени подозрительные. Ведь чего хорошего может быть в людях, предпочитающих жить посреди пустыни, обладающих при этом способностью биться током и управлять солнечным светом? Понять их сложно, особенно если ты - семнадцатилетняя Роза Филлипс, живущая во Франции и мечтающая лишь об одном: о спокойной жизни.