Обзор истории русского права - [31]
ж) Формальному определению подверглось не только отношение князя к вечу, но и самая внешняя сторона вечевых собраний: в Новгороде была вечевая «изба», т. е. канцелярия веча, вечевые дьяки (секретари), особая печать Великого Новгорода.
з) Точно так же в Новгороде более определенно сформирован состав боярской думы. Правительственный совет (Herren – Rath) весьма обширен: по немецким источникам, в нем 300 господ, а именно: новгородский владыка, княжеский наместник, посадник, тысяцкий, «старые» (смененные) посадники и тысяцкие и просто бояре. Члены имели отличительные знаки. Совет заседал во дворце архиепископа.
Те же черты повторяются и в Псковском государственном устройстве с некоторыми отменами, а именно: здесь было два посадника, а не один, что означает большее развитие демократических начал; не было тысяцкого. Князь и вече назначали правителей в провинции в двойном числе (один от князя, другой от веча).
Вятка (древний Хлынов) есть новгородская колония, основанная во 2-й половине XII в. в бассейне р. Вятки; здесь повторено внутреннее устройство метрополии: «…обычаи новгородские имеяху»; впрочем, подробности устройства Вятки мало известны; здесь не существовало совсем княжеской власти.
3. Особенности государственного устройства Северо-восточных земель. В земле Суздальской (и отчасти в Рязанской и Черниговской, которые подпали влиянию Суздальской) берет перевес княжеская власть с конца XII в., именно в эпоху Всеволода III, который в летописях начинает именоваться великим князем. Право наследования становится здесь исключительным способом преемства княжеской власти: Всеволод еще при жизни так приобщил своего старшего сына к участию во власти: «Не токмо Бог положил на тебя старейшиньство в братье твоей, но и в всей Русской земли: и аз ти даю старейшинство». Власть княжеская усиливается во внутреннем управлении; летописец говорит о Всеволоде Суздальском, что он «украшен всеми добрыми нравы, злые казня, а добромысленные милуя; князь бо не туне мечь носит в месть злодеем, а в похвалу добро творящим». – Значение боярской думы понижается; тот же Всеволод «судил суд истинен и нелицемерен, не обинуяся лица силных своих бояр, обидящих менших и работящих сироты и насилье творящих». – Вече в Суздальской земле исчезает во 2-й четверти XIII в., и впоследствии именем веча называются здесь восстания и заговоры. – Обстоятельства, вызвавшие на северо-востоке усиление княжеской власти, заключались в местных особенностях этой страны, именно уединенности ее от центра междукняжеских усобиц, и в таких экономических условиях, которые препятствовали образованию здесь сильного боярства и больших городских общин.
Начала государственного объединения всех русских земель
Земли первого периода не были объединены в одно цельное государство, но существовали уже налицо некоторые начала будущего государственного единства. Противоречие между действительным разделением Руси и идеальным сознанием ее единства изъясняется тем, что три элемента государства (территория, население и власть) развивались не с одинаковой быстротой и не одновременно.
1. Национальное единство населения и сознание о нем (хотя и не совсем полное) достигло гораздо раньше большей ясности и твердости, чем единство власти.
С точки зрения национальной вся русская земля представлялась уже единым целым даже в глазах враждующих князей. Их общие предприятия совершаются во имя этого сознания; в 1095 г. князья Святополк и Владимир Мономах звали черниговского князя Олега в общий поход на половцев; когда он отказался, то его поступок осуждается прочими князьями так: «Вот ты не шел с нами на поганых, которые разорили землю русскую»… На Любечском съезде 1097 г. побуждением к соглашению было следующее: «Почто губим Руськую землю, сами на ся котору деюще? А Половци землю нашю несуть розно и ради суть, оже межю нами рати; да ныне отселе имемся в едино сердце и блюдем Рускые земли… Да еще кто отселе на кого будеть… да будеть нань хрест честный и вся земля Руськая». Таким образом с национальной точки зрения князья называют взаимные войны междоусобиями («сами на ся»). Планы галицкого князя Василька (ослепленного в Киевском княжестве) были таковы: «На землю Лядьскую наступлю… и мыцу (за) Русьскую землю… Посем хотех проситися у Святополка и у Володимера ити на Половци, да любо налезу собе славу, а любо голову свою сложю за
