Обжигающий огонь страсти - [7]

– Хватит, хватит, – взмолился Джон. – Если будешь продолжать в том же духе, все начнется сначала.

Она насмешливо улыбнулась:

– А ты у нас, хоть и взрослый мужчина, можешь этого не выдержать.

Он запустил руку ей под юбку. Затрепетав, она придвинулась к нему.

– Почему ты без нижнего белья? – проговорил он с хрипотцой в голосе.

– Забыла надеть, – ответила она с притворным изумлением.

– Надеюсь, когда-нибудь ты еще раз позабудешь.

– Может быть…

Возможно, они возобновили бы любовную игру, если бы она не была неожиданно и не самым для них приятным образом прервана.

Со стороны фермы Блэндингсов послышался хриплый крик:

– Э-э-й, Джон! Э-э-й!

– Господи, это мой старик. Я должен привести ему лошадь. Он поспешно спустился с сеновала.

– Вы все, мужчины, народ легкомысленный, бродяги. Вам только бы уговорить девушку, а что дальше, вам все равно.

Он повернулся, сразу стал серьезным и с волнением в голосе произнес:

– Адди Диринг, я люблю тебя. И никогда не полюблю никого, кроме тебя. До свидания.

Изумленная, девушка смотрела ему вслед.

– И я тебя люблю, – сказала она.

Глава 3

В жаркий январский летний день капитан Уильям Блай ввел свою флотилию в Ботнический залив. Пушки Порт-Джексона громовым салютом приветствовали нового губернатора.

На пристани в Сиднее его превосходительство встречал почетный комитет, самые уважаемые люди Нового Южного Уэльса; тут были именитые горожане, военные, чиновники и свободные поселенцы. Присутствовали также экс-губернатор Филип Гидли Кинг и крупный скотовод Джон Мак-Артур, некогда служивший лейтенантом в экспедиционном корпусе.

В городе царило праздничное оживление. Вступление в должность нового губернатора всегда являлось хорошим поводом для праздника. Человек живет надеждой, а любые перемены – надежды на лучшее. По такому торжественному случаю все горожане – мужчины, женщины и дети – постарались принарядиться.

По обеим сторонам причала, там, где должен был скоро пришвартоваться флагман Уильяма Блая, стояли две роты 102-го полка, входившего в экспедиционный корпус. Офицеры и волонтеры выглядели поистине великолепно в своем разноцветном обмундировании – в ярко-красных сюртуках с блестящими металлическими нагрудниками, белых полотняных бриджах и черных чулках. Кроме того, на плече у каждого была кожаная перевязь, а на голове – кожаный кивер с белыми перьями. У офицеров были традиционные старые треуголки и поясные пряжки; пуговицы же у них были серебряные, а не медные.

Стоявший на палубе капитан Блай опустил подзорную трубу и повернулся к помощнику:

– Кажется, весь Сидней высыпал на улицы, чтобы встретить нас, мистер Шеридан. У нас все в полном порядке?

– Да, сэр. Все начищено и вымыто. Включая заключенных. Перед тем как причалить, мы для обработки запалим порох во всех трюмных помещениях.

Блай поморщился:

– Не думаю, чтобы можно было хоть чем-нибудь уничтожить эту въедливую вонь. Ведь прошло уже восемь месяцев. – Блай посмотрел на матросов, которые сворачивали паруса, с ловкостью обезьян карабкаясь по вантам. – Мистер Шеридан, пришлите ко мне, пожалуйста, Мак-Дугала.

– Слушаюсь, сэр… Я вижу, вы чувствуете симпатию к этому парню.

– У него есть голова на плечах, к тому же он честен. Шеридан рассмеялся:

– Шутите, капитан? Что честному человеку делать среди заключенных?

– Как сказать. – Блай провел ладонью по подбородку. – Сдается мне, среди этих бедолаг не так уж много настоящих преступников. Сколько среди них таких, как Мак-Дугал… Парень украл краюху хлеба, чтобы накормить голодных сестренок. А ирландцев ссылают просто за то, что они ирландцы… Я буду у себя. Приведите Мак-Дугала.

В каюте Блай снял треуголку и повесил ее на крючок. Затем налил себе немного бренди из графинчика и уселся за стол. Вскоре раздался стук в дверь.

– Войдите.

Вошел улыбающийся юноша:

– Как я выгляжу, сэр?

Мак-Дугал успел выстирать рубашку и штаны, зашил на них самые заметные дыры, а также вымыл лицо и причесал свои длинные волосы.

– Приготовился к встрече со своей новой родиной? Я вижу, ты не только умен и смел, но еще и горд. Уважай себя, если хочешь, чтобы и другие тебя уважали.

– Да, сэр. Когда мы причаливаем?

– Примерно через сорок минут. Может быть, на несколько минут раньше или позже. Не терпится сойти на берег?

– Да, сэр. – Улыбка юноши тотчас увяла. – А где здесь тюрьма?

– Тюрьма? – Блай взял трубку и, не раскуривая, сунул ее в рот. – Ни тебя, ни других каторжников не посадят в тюрьму. Только убийц и тех извергов, которых надо держать в клетке, точно диких зверей. Тюрьмой для тебя будет вся эта земля. Отсюда никто из вас, – Блай поморщился, – никто из нас не сможет сбежать на родину. Вы будете жить в казармах, как солдаты. А работа вам предстоит нелегкая: рубить лес, пахать землю, сеять весной, а осенью убирать урожай. Вы будете строить в этих диких краях новые города и поселения.

– Подходящее для меня дело, сэр. А как вы думаете, в чем будет состоять моя работа?

– Об этом я и хотел поговорить с тобой, Крег. Каждый офицер, каждый чиновник и просто вольный человек, приезжающий в Новый Южный Уэльс, имеет право взять себе тринадцать каторжников, чтобы они помогали ему строить дом, обрабатывали его поля и занимались всеми домашними делами. Я думаю, что из тебя получится отличный слуга, тем более что миссис Блай ты понравишься. Как тебе мое предложение, Крег?