Обыкновенный волшебник - [21]

– Вы и это видите? – вытаращилась я, но он проигнорировал мой вопрос.

– Вокруг вас образуется определенное поле, пустота. Такие вещи я вижу, когда прохожу мимо бездомных людей. Вы не бездомная, нет. Но определенно какая-то потерянная, – Страхов говорил прищурившись и сканируя меня. Потом остановился и как ни в чем не бывало потянулся к пирожному. Бездомная? Ярослав никак не мог знать, что я живу в этой мерзкой коммуналке, в которой чувствую себя именно бездомной. Я живу в ней всего пару дней! Да что там, он вообще ничего обо мне не знает. И все же знает слишком много. Абсурдно много.

– Значит, все началось, когда умерла ваша мама. Но что же именно стало происходить?

– Хватит, – прошептала я. – Я больше не могу. Как вы это делаете?

– Правильный вопрос – что должны сделать вы, верно? – Голос Страхова стал тише, глубже и словно проходил сквозь вату. – Где ваш отец?

– У меня нет отца, – одними губами прошептала я. Он взял мои ладони в свои руки и ласково улыбнулся.

– Отец есть у всех. Если вы его не знаете, это не значит, что его нет, верно? Просто ваш отец – он не связан с вами по-настоящему. Ваша мать его отделила от вас. А теперь, когда ее нет… Что вы о нем знаете?

– Он… я даже не знаю, кто он, – всхлипнула я. – Наверное, сто лет как умер.

– Нет, не умер. Он жив. И вы с ним встретитесь однажды.

– Я никогда не встречусь с ним. Это просто невозможно! – Я была потрясена. От этого даже вскочила со своего места. – Отец был просто мужчина, с которым мама познакомилась на курорте давным-давно. Одна ночь – и все. Я не знаю его имени, а он не имеет ни малейшего понятия о моем существовании. Мы никогда не встретимся.

– Видите! – усмехнулся Страхов. – Что я могу поделать? Я говорю то, что вижу. А вы имеете дело с тем, во что верите. А верите в то, что сказала вам мама.

– Что? – вытаращилась я. Страхов нахмурился и долго молчал, уткнувшись в свою чашку. Потом посмотрел на меня и вздохнул.

– Вы что, никогда не знали, что людям свойственно врать? Нет, Василиса, это не было романом на одну ночь. Это была любовь, та самая, в которую вы не верите. Но у вашего отца была жена, семья, и ваша мать решила ее не разбивать. Разве это не в ее характере?

– В характере, – прошептала я. – Сколько раз я просила маму рассказать хоть что-то об отце, но она только пожимала плечами и говорила, что нечего рассказывать. Случайная связь, даже лица-то его не помнит.

– Ваша мама совершила ошибку, она не должна была отрезать отца. Вам не хватает отцовской энергии, ведь ваш отец оказался выброшенным из вашего рода. Но это можно поправить, – Страхов пододвинул ко мне тарелку с клубничным пирожным и вложил в руки ложечку. – Ешьте, Василиса. И задавайте свои вопросы.

– Разве это возможно? Не понимаю, – спросила я и откусила кусок пирожного. Очень вкусное, очень. Господи, да я голодна, как черт!

– Сложно объяснить. Это как эхо, только не звук, а образы. Они вспыхивают и исчезают. Вы делали когда-нибудь УЗИ? Помните черно-белую кашу на экране?

– Вы можете ей дать знать, что я скучаю по ней и люблю? – внезапно попросила я. Страхов замешкался на секунду, а потом кивнул и сказал, что на самом деле могу сказать ей это и сама.

– Она услышит, тут не нужны сверхъестественные силы. Ну что, у вас закончились вопросы? – Ярослав улыбнулся и отодвинул пустую тарелку. Почувствовав вдруг, как невыразимо легко мне стало, я тоже рассмеялась и в один присест прикончила пирожное.

– Хотите еще? – спросил он.

– Нет, ну что вы, – покачала головой я. – Прямо не знаю, какие еще вопросы вам задать. Скажите, Ярослав, а вы счастливы?

– Первый хороший вопрос за все интервью, – одобрил Страхов. – Счастлив ли я? Пожалуй, да. Хотя… Иногда хотел бы жить, как все нормальные люди, заниматься чем-то. Жениться, завести семью.

– А что вам мешает жениться? – выпалила я и тут же запнулась, и густо покраснела. Страхов не упустил ни секунды от моего смущения, он буквально пришпилил меня к стулу своим взглядом, а потом усмехнулся и пожал плечами.

– Ничего, наверное. Кроме того, что рядом нет нужного человека. Это ведь совсем непросто – найти действительно «того» человека. Ну, да вам ли не знать, Василиса.

– Что вы имеете в виду? – удивилась я. Страхов снова решил не отвечать.

– Ну, что ж, Василиса? Чай мы допили. Давайте заключительный вопрос – последний шанс для вас и вашего интервью. Потом будем прощаться, да? – расставаться с ним категорически не хотелось. Я решила рискнуть.

– А вы можете сказать, о чем я сейчас думаю? – я постаралась закрыть свой разум от него, если только можно такие вещи вообще закрыть. Страхов отодвинул чашку и пустую тарелку, посмотрел на меня внимательно и почему-то с грустью.

– И это ваш вопрос? Вы позволите? – Он повернулся, протянул мне руку и прислонился спиной к стене. Я подчинилась, чувствуя дрожь во всем своем теле. Все вокруг – и кафе, и люди вокруг, и шум от их сливающихся воедино разговоров – все отступило куда-то далеко, и остались только мы, я и целитель Страхов, и наши глаза, неотступно следящие один за другим. И его красиво очерченный, сильный мужской подбородок, крупный рот, алые губы, нижняя чуть пухлее верхней. Маленькая, еле заметная ложбинка на подбородке. Страхов что-то прошептал, но я не разобрала, что именно. И тут я вдруг поймала себя на мысли, что хочу, чтобы он меня поцеловал. Я постаралась сдержаться, чтобы хотя бы на лице эта мысль не отразилась. Но она отразилась, и Страхов резко отпустил мою руку.