Обыкновенное мужество - [5]
— Да… — кивнул Валентин.
— Ладно, видел его. Сматывайтесь! Вот вам деньги! — человек в капюшоне кинул Валентину на колени сверток и быстро заработал веслами.
Удивительно знакомые интонации послышались мне в его голосе.
Обратно мы шли против ветра, только на веслах. Грести было тяжело.
Я долго не отрывал глаз от черных остовов мертвых кораблей. На какое-то мгновение мне показалось, что в иллюминаторе одного из них загорался свет. Но, вероятно, это был отблеск вынырнувшей из-за облаков луны…
Глава пятая. Иннокентий третий
Ночь я спал плохо. Мучили кошмары: спилось, что меня захватила шайка бандитов. Я проснулся в холодном поту с мыслью: «Хорошо, что это только сон!», но услужливая память тут же напомнила о вчерашнем. Неужели все это произошло со мной? Что делать? Рассказать капитану? Капитан вызовет ребят, они ото всего отопрутся, а ночью убьют меня. В том, что «кореши» могут убить, я ни минуты не сомневался. «Нет! — решил я. — Сперва соберу веские доказательства… Чтобы у капитана не было сомнений. А там будь что будет!»
Весь день «Адмирал Нахимов» простоял под погрузкой. Большие бутылки со спиртом, ящики с медикаментами осторожно опускали та палубу, грузили в трюмы. Только к вечеру мы получили разрешение на выход в Кронштадт. С нами в рейс пошел незнакомый мне паренек. Сначала я не очень-то им интересовался, только подумал: ну и белобрысый! Но когда мы шли уже в «моркале», капитан вызвал меня к себе в каюту и сказал:
— Ракитин, зайди в радиорубку, там комсорг приехал. Хочет с тобой познакомиться. Ты сейчас на вахте?
— Так точно, товарищ нанятая.
— Ну, ничего. Всем на палубе сейчас делать нечего, твои дружки справятся без тебя. Ребята они ловкие. Только вот не могу понять, что за люди…
Я молчал.
— Ну ладно, иди!
— Товарищ капитан… — вдруг решился я.
— Хорошо, иди! Мне сейчас некогда, а тебя комсорг ждет…
— Есть, товарищ капитан, идти.
Эх, зря тогда капитан не выслушал меня!
Радиорубка в какой уже раз поразила меня обилием сложных приборов, проводов, соединений. Худенький, высокий, белобрысый паренек в кителе поднялся мне навстречу.
— Ракитин? Здравствуй.
— Здравствуйте, — я пожал протянутую руку. — Это вы меня звали?
— Звал. Садись. И брось меня на «вы» величать. Ты не комсомолец?
— Нет.
— Почему?
В моей памяти промелькнула ехидная улыбка Коськи Никиенко.
— Недорос еще…
— Та-ак, — паренек огорченно хлопнул себя ладонями по коленям. — А я-то думал у вас на пароходе комсомольскую организацию создать!
— Комсомольскую организацию? — Я рассмеялся. — Из меня, что ли, одного комсомольская организация получится?
— Зачем из тебя? Можно было бы еще двух комсомольцев к вам привести. Хотя бы кочегаров. Вот и организация. Да и пополнение для роста вашей комсомольской организации у вас на «Адмирале Нахимове» имеется.
Я нахмурился.
— Ты чего такой злой? Послушай, — вдруг рассмеялся комсорг и сказал, не дожидаясь моего ответа: — Ты же не знаешь, как меня зовут! Ну, брат, удивляйся. Зовут меня Иннокентий третий.
Я действительно удивился: очень не шло к нему столь напыщенное имя.
— Вот, считай! — комсорг стал загибать пальцы. — Дед у меня был Иннокентий — это раз. Отец тоже Иннокентий — это два. Ну и я Иннокентий. Значит, третий! Факт?
Я рассмеялся и почувствовал вдруг симпатию к этому пареньку.
— Ну, вот и хорошо! — улыбнулся комсорг. — А то сидел как сыч. Верно, вступай к нам в комсомол. Капитан о тебе дает хорошие отзывы. Ты не сердись, что я раньше не пришел с тобой познакомиться. Я в отпуске был, а потом на недельном семинаре учился…
Расстались мы с Кешей — так звали комсорга — приятелями.
«Вот если бы Коська такой же был, — подумал я, уходя из радиорубки на свою вахту, — я бы уж давно был комсомольцем!»
Я пообещал Иннокентию подумать о вступлении в комсомол.
«Вот разоблачу шайку, — решил я, — тогда с чистой совестью и вступлю».
На палубе меня остановил Николай:
— О чем с тобой этот тип говорил?
— Да так, ни о чем, — я попробовал обойти Николая, не хотелось разговаривать с ним сейчас.
Николай стал в проходе и загородил мне дорогу.
Справа и слева от него в рост человека возвышались ящики с медикаментами, крытые брезентом.
— Иди-ка ты лучше на нос, Чижик! Сверни швартовы. На корме без тебя обойдутся.
Оттолкнув Николая, я пошел на корму. Николай громко свистнул. По корме кто-то забегал, грохоча о металлическую палубу коваными каблуками. Прямо перед моим носом в проход неожиданно свалился ящик с медикаментами. Я поднял ящик наверх и закрыл его от моросившего дождя брезентом. Громко под гребным винтом бурлила вода, пенился след парохода. Вдалеке на волнах покачивалась одинокая лодка, а рядом с ней плавал похожий на буек небольшой предмет.
Уходя с кормы, я заметил сбоку на поручнях мокрый конец швартового каната. Вода еще капала с него. Почему бы это! И что за «буек» рядом с лодкой? К чему он привязан?
Я посмотрел назад по ходу нашего судна. Лодки уже не было видно. Ее спрятала вечерняя мгла.
Глава шестая. «Спасите наши души»
Из Кронштадта мы выходили ночью. Нам дали задание: дотащить до Ленинграда большой железобетонный дебаркадер — плавучую пристань.
В заливе начинало штормить. Капитан сердился:
