Обычные приключения - [2]
— Так, значит, к нам прилетел новый голубок, — прощебетал повар за барьером и высунул голову, чтобы рассмотреть новобранца, но лицо у него тут же вытянулось. — Извините, товарищ подпоручик, ошибся я, — залепетал повар и отвалил Ярде огромную порцию.
В столовой воцарилась тишина. Ярда подошел ко второму окну, поставил кружку под кофе и оглянулся, выбирая свободное место. Из-за стола возле стены вскочил уже знакомый нам сержант, на погонах которого блестели по три звездочки четаржа[1]. Он со смущенным видом остановился в проходе.
— Товарищ подпоручик, четарж Новотный. Мы ждем одного новичка из госпиталя. Извините, я, видно, перепутал…
— Хорошо, хорошо, все мы, бывает, ошибаемся. Где ты сидишь? — спросил Ярда, давая понять, что намерен продолжать с ним разговор. — Моя фамилия Сынек, а товарищи зовут меня Ярда. Вне службы, я думаю, нам нет нужды «выкать».
— Вот и хорошо, — со вздохом облегчения произнес четарж. — А меня зовут Ладя.
И они дружно принялись за еду, тем более что все было очень вкусно, особенно мясо — мягкое и сочное, правда, с каким-то непривычным привкусом. К большому изумлению, Ярда заметил, что большинство солдат ели только яичницу. Он спросил нового товарища, в чем дело.
— Через пару недель и тебе дичь осточертеет. У нас то и дело что-нибудь попадается в проволочные заграждения. Ничего тут поделать нельзя. Наши ребята обычно используют эти трофеи для питания собак. Правда, ветеринар у нас больно сердитый.
Завтрак Ярде понравился. Он аккуратно вытер миску кусочком хлеба и заметил, что столовая быстро начала пустеть.
— Когда построение? — спросил Ярда.
— Через пятнадцать минут. Если что-нибудь потребуется, всегда готов помочь. Я буду в третьем взводе, — ответил сержант и направился к выходу.
— Я вечером зайду к тебе. Хотелось бы узнать, какие у вас тут порядки.
— На меня можешь смело положиться, я здесь уже второй год.
Ярда старательно вымыл свою посуду и отнес в комнату. Теперь нужно представиться начальству. Он достал запечатанный пакет, который вручил ему вчера надпоручик в отделе кадров бригады, и направился к командиру роты. Канцелярию долго искать не пришлось. Он представился, как положено по уставу.
— Ну, поздравляю вас с прибытием в роту, — загремел густым басом капитан Странский и так стиснул Ярде руку, что тот еле вытерпел. — Чем вы занимались на гражданке?
— Закончил философский факультет, историческое отделение. Вскоре призвали, попал в учебный центр, а теперь вот к вам направили.
— Это здорово, что вы к нам прибыли. Временно будете замещать командира третьего взвода, до его возвращения. Потом посмотрим. Как вас разместили?
— Благодарю, товарищ капитан. Правда, в комнате чем-то пахнет, но спать можно. Да и водопровод требует ремонта.
— Так-так… Значит, вас поместили в эту берлогу, где жил алхимик, — засмеялся капитан. — От запаха быстро не избавитесь. Придется привыкать. До вас там жил специалист из бригады, присматривал за капканами. Когда-то изучал химию и по вечерам ставил опыты. Видимо, что-то разлил. Но, думаю, к этому привыкнете. А водопровод исправит свободник Вырбек, напомните дежурному, он пришлет его. Ну, что вам еще нравится кроме истории?
— Играю на трубе, выступал за факультет по футболу, люблю стихи, пел в хоре.
Капитан с довольным видом посмотрел на Ярду.
— В общем, как в добрые старые времена. Это мне нравится. Здесь полный простор, подпоручик, для талантов. Есть у нас небольшой оркестр, правда, в основном состоит из гитаристов. Но вы с ними столкуетесь. — Капитан взял в руки фуражку. — Пойдемте, я представлю вас. Потом получите, что вам положено, ознакомитесь с расположением и примете взвод. Временно командовал им четарж Новотный. Из него может получиться хороший заместитель.
— Мы уже познакомились, товарищ командир.
— Я слышал, — лукаво улыбнулся Странский. — Думаю, вы найдете общий язык. Только не беритесь за дело очертя голову. Тут, на границе, мы должны полагаться друг на друга. Мне не хотелось бы поучать вас с первого же дня, но я не припоминаю такого случая, чтобы одногодичник являлся на службу на день раньше срока.
Тогда Ярда не понял, что капитан имеет в виду, а переспрашивать показалось неудобным. Рота была построена на плацу. Капитан принял рапорт, объявил распорядок дня и в заключение сообщил, что командиром третьего взвода будет Сынек Ярда. Все с любопытством рассматривали подпоручика. А он в это время думал о том, как-то сложатся его отношения с людьми.
После построения Ярда познакомился еще с четырьмя офицерами роты — тремя надпоручиками и одним поручиком. Они заверили его, что, если потребуется, всегда готовы помочь. Дежурный прапорщик показал, где расположена канцелярия взвода. Там его ожидал Ладя Новотный.
— Может, сначала разделаемся с имуществом? — предложил Новотный, услышав о решении командира. — Какие тебе выдали документы?
Ярда достал командировочное предписание и аттестат.
— У тебя же начало службы с завтрашнего дня, — удивился четарж. Только теперь Ярда понял, почему командир сказал о досрочном прибытии.
— Не понял тебя, — удивленно произнес Ярда. — Тут ведь стоит сегодняшняя дата.
Алексей Николаевич Леонтьев родился в 1927 году в Москве. В годы войны работал в совхозе, учился в авиационном техникуме, затем в авиационном институте. В 1947 году поступил на сценарный факультет ВГИК'а. По окончании института работает сценаристом в кино, на радио и телевидении. По сценариям А. Леонтьева поставлены художественные фильмы «Бессмертная песня» (1958 г.), «Дорога уходит вдаль» (1960 г.) и «713-й просит посадку» (1962 г.). В основе повести «Белая земля» лежат подлинные события, произошедшие в Арктике во время второй мировой войны. Художник Н.
Эта повесть результат литературной обработки дневников бывших военнопленных А. А. Нуринова и Ульяновского переживших «Ад и Израиль» польских лагерей для военнопленных времен гражданской войны.
Владимир Борисович Карпов (1912–1977) — известный белорусский писатель. Его романы «Немиги кровавые берега», «За годом год», «Весенние ливни», «Сотая молодость» хорошо известны советским читателям, неоднократно издавались на родном языке, на русском и других языках народов СССР, а также в странах народной демократии. Главные темы писателя — борьба белорусских подпольщиков и партизан с гитлеровскими захватчиками и восстановление почти полностью разрушенного фашистами Минска. Белорусским подпольщикам и партизанам посвящена и последняя книга писателя «Признание в ненависти и любви». Рассказывая о судьбах партизан и подпольщиков, вместе с которыми он сражался в годы Великой Отечественной войны, автор показывает их беспримерные подвиги в борьбе за свободу и счастье народа, показывает, как мужали, духовно крепли они в годы тяжелых испытаний.
Рассказ о молодых бойцах, не участвовавших в сражениях, второй рассказ о молодом немце, находившимся в плену, третий рассказ о жителях деревни, помогавших провизией солдатам.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.