Объяснение в ненависти - [21]

Кристина не плакала, но ее светло-голубые глаза увлажнились. Лученко слушала почти сочувственно: эта девушка была и впрямь чем-то под стать высокому эстонцу. Как женщина Вера понимала ее. Вот ведь он и ее почти обаял… Лученко усмехнулась. Из каждых пяти юношей в кабинете доктора Лученко четверо страдали от неразделенной любви. Из каждых трех девушек три страдали от того же. И почти всегда Вера Алексеевна должна была говорить примерно одни и те же слова.

— Вы знаете, Кристина, — прервала она рассказчицу, — что совершаете обычную ошибку всех на свете девушек? Они ждут прекрасного принца на белом коне, влюбляются в известных личностей, певцов и артистов, не замечая, что рядом с ними всегда есть влюбленный в них какой-нибудь преданный скромный парень. Обязательно есть. Давно ли вы гляделись в зеркало? С какой стати обращаться с этим к психотерапевту? С вашей внешностью, с вашей умной головой, с обаянием и сексуальностью, — а людей без обаяния и сексуальности не существует, как не существует людей без печени, желудка и прочих потрохов, — вы вполне можете влюбить в себя кого угодно. Хоть принца Монако, хоть Билла Гейтса, если он в вашем вкусе! Понимаете? Вы не должны даже мысли допускать, что кто-то может вас не захотеть! Это же смешно! И даже президент «Океанимпэкса», при всей его крутизне и кажущейся недосягаемости, всего лишь мужчина. Только, чтобы ему понравиться, надо, наверное, круглосуточно работать, не щадя себя, быть профессионалом… А это не ко мне.

Не слушая Кристининых возражений, Вера поднялась с бархатного диванчика и вышла из уютного зала. В полумраке коридора, соединявшего данс-зал и кальян-кабинет, Вера наткнулась на возвратившегося в клуб Артема. Он радостно улыбнулся и предложил «слеганца танцонуть».

— Может, Кристину пригласите?

— Да я с ней уже танцевал. Ну что?

— Хорошо. Но предупреждаю вас как честная женщина, Артем, я не танцевала лет двести! — сказала она. Однако танцевать Вера Алексеевна очень любила и с удовольствием дала себя увлечь музыкой.

— А я, как честный мужчина, должен сказать, что танцуете вы превосходно! — объявил Артем, когда блюз закончился и он усадил свою партнершу на высокий табурет у барной стойки.

— Что будете пить? — спросил бармен, весь синий от покрывавших его открытые руки и шею татуировок. Под одеждой угадывался тот же густой татуаж.

— Мартини, — заказала Вера.

Артем предпочел безалкогольное пиво.

— Как вам работается, Артем?

— Хорошо. Я всем доволен. Янис не скупой, платит нормально. Потом, работа мне по кайфу. Знаете, Вера Алексеевна, я тоже стал увлекаться психологией! Ведь клиент-менеджер должен разбираться в людях, в том, чего они хотят. Стопудов?

— Стопудов! — отозвалась Вера и рассмеялась вместе с Артемом. — Ваша профессия тоже относится к психологически теневым.

— Как это — «теневым»? — удивился ее собеседник.

— Да ведь все, кто акцентированно работает с людьми — это теневые психологи. Таксисты, официанты, парикмахеры, портнихи, врачи всех специальностей, владельцы ресторанов и продавцы на рынках. А уж менеджеры — обязательно. В каждой такой профессии притаился психолог, он выглядывает оттуда временами и по-своему наблюдает нас, человеков. А накопив наблюдения, ведет свою психологическую практику, применимую конкретно к его работе… Господи, извините, Артем! Опять меня занесло.

— Да что вы, это ужасно интересно, — замахал руками парень, — продолжайте!

— Нет-нет. Давайте лучше о вашей работе, а не о моей. О рыбе. Знаете, будь я клиент-менеджером, то предложила бы вашим клиентам открыть по всей набережной маленькие рыбные закусочные. Чтобы там сразу коптили и жарили всяких рыбешек. Причем недорогих. Такие крохотные кафешки, ведь здесь много соскучившихся по рыбке приезжих. И в курортных городах у моря они этот свой рыбный голод смогли бы утолить!

Артем уставился на собеседницу с явным интересом.

— Что, теперь по-настоящему заинтриговала? Это ведь так просто. Смотрите, скоро лето. На всех курортах куча шашлычных, так? А рыбных ресторанчиков или кафешек мало, практически нет. Но ведь рыбу любят не меньше, чем мясо. Значит, вы могли бы осчастливить множество рыбных душ. Я бы из таких закусочных сутками не вылезала.

— Да, действительно… — протянул Артем Сирик.

— Ну все, я вас оставляю, развлекайтесь дальше, — сказала Вера. — Пойду отдохну.

Артем прокручивал в голове услышанное и не понимал, почему такая простая идея никому до сих пор не пришла в голову. Он восхищался, но одновременно с некоторой ревностью и досадой думал о том, что вот у него таких озарений не бывает. А она роняет свои идеи мимоходом, развлекаясь…

В это же время о Вере Алексеевне разговаривали двое.

— Почему мы все эти годы не привлекали Лученко к нашей работе? — спросил Янис Пылдмаа не столько Константина, сколько самого себя.

— Вероятно, не было необходимости, — попивая дорогой коньяк из тюльпанообразного бокала, предположил Бойко. — Обходились как-то.

Пылдмаа никогда не заговаривал с подчиненными о женщинах. Хотя пользовался большим успехом у прекрасного пола: его балтийская сдержанность, внешность викинга и подчеркнутая вежливость нравились женщинам. Как правило, интересовались им, но чтобы он сам? «Чем она его проняла? — подумал Костя. — Надо же! Какой у нас горячий эстонский парень!»