Обворожить графа - [17]

Вот так они и спустились вниз, и подошли к двери гостиной.

Маркус почувствовал, как напряглась ее рука. Неужели она боится показаться этой толпе? Если бы она знала их, ее вполне можно было бы понять, подумал он по-прежнему с мрачным юмором. Если их пригласил Картер, то это пестрое сборище. А он надеялся, что этот большой дом будет в полном их с Лорен распоряжении. Он действительно не имел желания быть любезным хозяином, предоставлявшим развлечения и уделявшим все внимание гостям, заполнившим дом. Какого черта Картер собрал этих людей? Эти слухи о «Храброй милашке», вероятно, окажутся пустой болтовней, лишь воздушными пузырями, образовавшимися над неспокойными волнами воображения, иллюзией желаемого.

Маркусу хотелось сразу же, как только они приехали, уложить Лорен в постель. Он особенно желал ее после того, как увидел, как очаровательно она выглядела за столом в гостинице в своем сине-зеленом костюме, когда в неярком свете свечей ее глаза казались бездонными и чистыми, как отсветы заката в огромном небе над Болотами. Золотистые волосы светились, и казалось, что в комнату, опираясь на его руку, вошла грациозная красавица.

Он отрицательно покачал головой, когда ожидавший у дверей лакей приготовился объявить их появление, он не хотел этого. Если его собственные гости не знали его, то они не принадлежали к кругу его друзей, а если они не знали имени его новой возлюбленной, – тем лучше. Он предпочел бы сохранить ее для себя, так, как держал бы в руках хороший расклад карт и прижимал их к груди, чтобы никто из игравших не мог взглянуть на них.

Конечно, многие, черт бы их побрал, все равно повернули головы. И, бросив взгляд, на утонченную красоту миссис Смит, продолжали смотреть на нее, не отрывая глаз.

Подошел Картер с прижавшейся к нему графиней.

– Вот, наконец, и вы.

– Ты должен избавиться от этой неутолимой жажды быть рядом со мной, братец, – сказал Маркус своему родственнику.

– Ты знаешь, дело не в этом. Только… – покраснел Картер.

– И не обсуждать личные дела в присутствии гостей, – поспешил предупредить его граф. – Это было бы в высшей степени невежливо.

– Ладно, если ты этого хочешь. – Картера расстроил этот запрет. – Но…

– Я говорю серьезно, – предупредил Маркус. – Из-за тебя возникнут слухи, которые вызовут колебание акций нашей компании на бирже.

– Да не будет этого, – возразил его брат, но, говоря это, он с виноватым видом опустил глаза.

– Вы ему не разрешите объяснить, что это за корабль с сокровищами? – вмешалась в этот момент графиня, и несколько человек, стоявших неподалеку, повернулись в их сторону.

– Картер! – еще более суровым тоном произнес граф.

– Я не хотел этого! – запротестовал его брат. – Разве ты не знаешь, как она умеет уговорить человека?

– Он знает. – Графиня мило улыбнулась и кивнула в сторону большой ниши, где расположились почти невидимые музыканты. – У нас здесь музыка и танцы. Если вы, Маркус, ради старой дружбы пригласите меня на танец, вы бы мне все рассказали, не правда ли?

Лорен, чувствуя себя ничтожнее полевой мыши, на которую не обращали внимания во время этого разговора, ощутила, как у нее пересохло во рту. Если графиня воспользуется властью своих прекрасных карих глаз и посмотрит на мужчину, кто устоит перед ней?

Однако появилась надежда.

– Благодарю вас, нет, – решительно ответил граф. – Я обещал танцевать с миссис Смит. И я уверен, что мой брат будет в отчаянии, если вы лишите его вашего общества.

– Именно так, – поспешил подтвердить Картер под тяжелым взглядом брата. – Если вы мне позволите.

Графиня восприняла все спокойно. Она взяла руку Картера и повела его в середину комнаты.

– Вам не обязательно танцевать, если только вы сами этого не желаете, – тихо сказала Лорен, когда граф тоже повел ее в танцевальный круг.

– Я очень хочу танцевать с вами, миссис Смит, – ровным тоном сказал он. – Вы не против танцев?

– Нет-нет, – сразу же заволновалась она. – То есть я только подумала…

Вместо того чтобы, как полагалось, ей встать в ряд женщин, а ему в ряд мужчин, он притянул ее к себе, взял ее руку и другой рукой обнял за талию.

Она с ужасом поняла, что это, должно быть, был самый неприличный и фривольный из всех танцев – вальс.

Он, видимо, заметил ее смущение и поднял брови.

Не повышая голоса, она сказала:

– Я танцевала этот танец всего лишь несколько раз и никогда в обществе.

Она подумала, что, вероятно, побледнела. Она слышала, как бьется ее сердце – он был настоящим мужчиной, – чувствовала тепло его руки, лежавшей на ее талии, и его неповторимый мужской запах, и все это волновало ее, и она остро ощущала его близость…

Но они должны были танцевать, и, конечно, все смотрели на них…

Что, если она собьется с такта на глазах всех его гостей? Он рассердится, а она будет унижена!

– Не беспокойтесь, это не так уж трудно, – ответил он ей, тоже не повышая голоса. – Просто глубоко вздохните и слушайтесь меня.

Зазвучала музыка, и начался танец. Обнимая ее за талию и крепко держа ее руку, он вел Лорен, и, подчиняясь ему и ритмичной мелодии, она обнаружила, что не так уж безнадежна, как боялась. Лежавшая на ее талии рука своим уверенным нажатием подсказывала ей, когда повернуться, когда сделать шаг назад или вперед. С его помощью она быстро уловила ритм танца. Скоро она перестала, и думать об этом; она просто отдавалась танцу и кружилась по залу с графом, который был удивительно легок на ногу, несмотря на свой высокий рост.