Общественное животное. Тайные источники любви, характера и успеха - [51]

Оба родителя – каждый по-своему – безумно любили Эрику. Когда-то они хотели пожениться и жить вместе, как живут все нормальные семейные пары. Согласно данным исследования «Хрупкие семьи»^{164}, в 90% случаев мужчина и женщина, живущие вместе, планируют пожениться после рождения ребенка. Но, как это обычно и бывает, родители Эрики не осуществили этого намерения. Согласно тому же исследованию, только 15% таких пар официально оформляют свои отношения к тому времени, как ребенку исполнится год.

Было много причин того, что они так и не поженились. Прежде всего, у них не было никаких социальных стимулов вступать в брак. Во-первых, они не доверяли друг другу. Во-вторых, они не могли себе позволить устроить пышную свадьбу, о которой оба тайно мечтали. В-третьих, они боялись развода и той боли, которую он причиняет. А главное, что как раз в это время, фигурально выражаясь, лопнул еще один приводной ремень передачи культурных традиций.

Всего нескольких десятилетий назад в Америке существовал молчаливый консенсус: мужчина и женщина, имеющие детей, должны быть мужем и женой. Это было одним из признаков взрослой жизни. Но потом этот сценарий перестал быть обязательным – во всяком случае, в некоторых субкультурах. Следовательно, решение, которое раньше принималось автоматически, теперь требовалось принять осознанно. Брак перестал быть выбором по умолчанию. Требовалась проявить инициативу, которую родители Эрики так и не проявили.

Что можно сказать о социально-экономическом статусе Эрики? Он зависел от момента. Были моменты, когда мать работала, как вол, а отец был дома, и тогда они жили обычной жизнью семьи среднего класса. Но затем снова наступали годы беспросветной нужды. И тогда Эми и Эрика скатывались в другую культурную среду. Резко менялись условия жизни и соседи. Еще месяц они жили в приличном квартале, где их соседями в основном были благополучные семьи, а уровень преступности был очень низким. Но потом им становилось нечем платить за квартиру, и Эми с Эрикой переезжали в другой район – с пустыми парковками, высокой преступностью и плохими (как правило) жилищными условиями.

Эти периоды Эрика запомнила на всю жизнь: маленькие пластиковые пакеты для мусора, которые приходилось таскать на помойку, прости-прощай, бытовой комфорт среднего класса. Жизненное пространство, которое съеживалось до крохотной комнатушки в квартире друзей или родственников, а потом переезд в очередную трущобу, в полуразрушенный дом в запущенном и малолюдном квартале, который становился их следующим временным жильем.

В таких местах было трудно с работой. Денег всегда катастрофически не хватало. Мужчин в этих кварталах было мало, поскольку многие сидели в тюрьме. Уровень преступности был просто ужасающим. Но дело было не только в материальном положении: в таких кварталах жили люди с другим образом мыслей, с другими привычками, с другим стилем поведения.

Люди из бедных кварталов хотят всего того же, чего и более благополучные члены общества, – крепкой семьи, хорошей работы, упорядоченной приличной жизни. Но бедняки живут в условиях постоянного материального и психологического стресса. Недостаток денег искажает поведение, а саморазрушительное поведение приводит к недостатку денег. В качестве ответной реакции на душевные и материальные невзгоды возникают и определенные психологические изменения. Некоторые жители таких кварталов полностью или почти полностью утратили всякую веру в себя, в то, что можно изменить свою судьбу. Некоторые принимают необъяснимые решения, хотя сами осознают всю страшную тяжесть их последствий.

Многие жители таких кварталов измучены тяжким трудом и постоянным стрессом. Многие страдают от неверия в собственные силы и низкой самооценки, хотя изо всех сил стараются это скрыть. Большинство живет на пределе своих сил, едва сводя концы с концами, – вся их жизнь превратилась в череду неприятностей и несчастий. Каждый житель бедных кварталов может рассказать не одну страшную историю. Одна 15-летняя девочка, которую Эрика хорошо знала, в припадке гнева ударила ножом и убила одноклассницу, искалечив и свою собственную жизнь. Эрика хорошо усвоила, что в таких кварталах ни за что нельзя выказывать слабость. Нельзя отступать и идти на компромиссы. Людей не переделаешь.

Чтобы хоть как-то справиться с окружающим хаосом, мама вступала в самоорганизованные социальные сети. Люди помогали друг другу – присматривали за детьми, делились едой и деньгами. Люди искали и находили друг друга в таких сетях, но им было плевать на все остальное – на правительство, общество, на заботы среднего класса. Они никому не верили – и часто не без оснований. Они вечно подозревали, что против них что-то замышляют. Владельцы магазинов норовят недодать сдачу, а социальные работники так и хотят что-нибудь у них отнять.

Короче говоря, каждый район представляет собой срез того или иного социального класса, и в каждом имеется свой набор правил поведения, определенные подсознательные нормы, предписывающие, как следует ходить, как здороваться, как обходиться с незнакомцами и чего ждать от будущего. Эрика переходила с одного социального уровня на другой с удивительной легкостью, по крайней мере так казалось со стороны. Это можно было сравнить с внезапным переездом в другую страну. В стране среднего класса мужчины и женщины жили, подчиняясь определенным стабильным законам; в стране бедных таких законов не было. В стране среднего класса детей воспитывали так, чтобы они поступили в колледж. В стране бедных никто об этом не думал.