Обряды перехода - [60]

Конечно, я не первый, кто был поражен сходством (и в целом, и в деталях) многих элементов церемоний, рассмотренных на этих страницах. Так, Э.С.Хартланд[522] обратил внимание на сходство некоторых обрядов инициации и некоторых свадебных обрядов; Дж.Дж.Фрэзер[523] провел аналогию между некоторыми обрядами, связанными с половым созреванием и похоронами; Чишевский[524] сопоставил обряды крещения, побратимства, усыновления и свадебные; Дилс[525], а вслед за ним А. Дитерих[526] и Р.Герц[527] сравнили родильные, свадебные и похоронные церемонии, церемонии по поводу инициации. Герц добавил церемонии по поводу закладки нового дома (но без доказательства)[528] и жертвоприношения; Г. д'Альвиелла[529] сопоставил церемонии крещения и инициации; Г.Вебстер — обряды посвящения в тайные общества и посвящения в шаманы[530] и т.д.

Среди названных авторов исключение составляет Герц. Он интересовался последовательностью похоронных обрядов и выявил аналогию между «переходным состоянием» в периоде от свадьбы до рождения первого ребенка[531] и «переходным состоянием» умерших (в Индонезии, особенно на о-ве Борнео). Все остальные перечисленные выше ученые, а также и Э.Кроули отмечали только сходство в деталях[532]. Так, например, совместная трапеза (которую Роб.Смит интерпретировал как ритуальную тотемическую трапезу-жертвоприношение), единение через кровь и множество других обрядов приобщения послужили для Э.С.Хартланда материалом для многих интересных глав. Также некоторые обряды отделения, такие, как временное заточение, пищевые и половые табу, были обнаружены Фрэзером и Кроули во множестве церемониальных циклов. Дилс, Дитерих и все, кто специально занимались классическими религиями, показали важность для них обрядов, называемых очистительными (миропомазание, люстрация и др.) Отдельные обряды (например, обмен кровью), рассмотренные всесторонне, демонстрируют сходство в широком контексте.

Целая армия этнографов и фольклористов показала, что в разного рода церемониях у большей части народов встречаются идентичные обряды, подчиненные одной идее. Так, вначале благодаря Бастиану, затем Тэйлору и Андре были опровергнуты многие односторонние теории. Ныне интерес к этому направлению поддерживается возможностью с течением времени определить культурные круги и ареалы цивилизации.

Цель настоящей книги совсем иная. Во-первых, нас интересовали не обряды в деталях и подробностях, а скорее их истинное значение и относительное расположение в церемониальных комплексах, их последовательность. Отсюда некоторые несколько растянутые описания, призванные показать, как обряды отделения, промежуточные и включения (предварительные и окончательные) располагаются по отношению друг к другу ради достижения определенной цели. Их место может варьироваться в зависимости от того, идет ли речь о рождении или смерти, об инициации или свадьбе и т.д. Их целенаправленное расположение всегда одно и то же, и при множестве форм выявляется выраженная либо осознанно, либо в потенции типовая последовательность — схема обрядов перехода.

Во-вторых, момент, который следует подчеркнуть и в котором никто, по-видимому, не разглядел общее положение, — это существование промежуточных обрядов. Иногда они приобретают некую самостоятельность, например испытательный период, обручение. Эта интерпретация позволяет легко ориентироваться в сложностях обрядов, предшествующих свадьбе, и понять обоснованность их последовательности.

В-третьих, момент, который мне кажется важным, — это отождествление перехода через различные социальные ситуации с материализованным переходом (вхождением в деревню или дом, с переходом из одной комнаты в другую, переходом через улицу, площадь). Вот почему переход из одной возрастной группы в другую, из одного общественного класса в другой так часто ритуально выражается проходом под портиком[533] или через «дверь». Лишь изредка речь здесь идет о «символе»; для полуцивилизованных народов сама идея перехода обозначалась материализованным переходом. У полуцивилизованных народов согласно общей социальной организации имеется реальное разделение на особые группы. Дети до определенного возраста живут с женщинами; молодые люди и девушки живут отдельно от женатых и замужних, иногда в особом доме или в особом квартале или краале; вступая в брак, один из супругов либо оба меняют место жительства; воины не общаются с кузнецами; иногда каждый профессиональный класс имеет свое, предназначенное ему жилище. В средние века евреи расселялись в гетто; христиане первых веков жили в удаленных кварталах; реальным было разделение кланов, также очень четкое[534] (например, при передвижении у австралийских аборигенов каждая группа размещалась лагерем в определенном месте[535]). Итак, изменение социального статуса влечет за собой изменение места жительства — событие, которое отмечается различными формами обрядов перехода. Я далек от мысли (и об этом неоднократно говорил), что все родильные обряды, обряды инициации и проч. являются лишь обрядами перехода и что все народы выработали по случаю рождения, инициации и проч. характерные ритуалы перехода. Так, в частности, похоронные церемонии (в зависимости от сугубо местных представлений о судьбе после смерти) могут содержать лишь немногие элементы типовой схемы. Они состоят по большей части из обрядов защиты от души умершего или из профилактических обрядов против трупного заражения. Кроме того, следует внимательно относиться к материалу: так, например, в кратком описании похоронных церемоний у одного конкретного народа схема не выявляется, но при подробном описании она различается отчетливо. Также часто бывает, что женщина во время беременности не считается нечистой, каждый может присутствовать при родах, которые в этом случае являются лишь обычным актом, болезненным, но нормальным. Однако в этом случае схема перемещается на обряды детства, а иногда включается в церемонии обручения и свадьбы.