Обрученный с удачей - [5]

— Но я уже подписал, у стряпчего Николсона...

— Да, но это особый договор. Обратите внимание на второй параграф, где сказано...

— ...что я обязан хранить в тайне наше соглашение, сэр? — догадался капитан.

— Разумеется. Но это и в ваших интересах — ибо пираты тоже любят золото, да и таможня иногда готова наложить лапу на ценный груз, пусть даже он ввезён законно.

Напутствуемый пожеланиями успеха и провожаемый молчаливым привратником, Блейк покинул старый дом. На душе было слегка беспокойно — ничего подобного он не ожидал.

* * *

Солнце уже почти зашло, когда команда «Дублона», пошатываясь и пьяно бормоча, возвратилась на корабль.

Вышагивавший позади всех Билл был, однако, трезв или почти трезв, что порадовало Блейка весьма и весьма. Ибо, во-первых, трезвый — ну или умеющий пить боцман — сам по себе ценное приобретение для всякого соображающего капитана. Во-вторых, суда по всему, несмотря на молодость, тот умеет держать подчинённых в руках — эвон как прилгал их с пирушки, ни дать ни взять пастух, загоняющий ввечеру овечек в хлев.

— Вы, вижу, не пьёте, мистер Тёрнер? — осведомился Питер.

— Стараюсь, сэр! — кивнул боцман. — Слишком много пострадал в жизни через это, так что предпочитаю быть умеренным...

— А со мной выпить не откажетесь, мистер Билл? — вдруг спросил Блейк.

— Как можно, — улыбнулся боцман. — Только вот... У нас на борту, конечно, есть пара бочонков вина да пиво, но они в провизионной кладовой закрыты, а кок будет только завтра. Он отпросился... Есть у него тут зазноба, — с виноватой улыбкой сообщил Тёрнер. — А ключи он с собой таскать повадился — вот оно как!

— Ничего страшного, боцман, — хлопнул его Питер по плечу. — Я думаю, нам надо отмстить моё назначение на «Дублон» с вами, раз уж офицеров на корабле, кроме нас, больше, можно сказать, и нету. Есть ли тут поблизости приличное заведение, где можно посидеть за чаркой и где виски не разбавляют?

— Так точно, есть! — довольно ответил Уильям. — Неподалёку, квартала два, «Весёлая русалка». Неплохое местечко!

— Ну, тогда пойдёмте! Посмотрим, что за русалка. Угощение за мой счёт!

— Сейчас, — почему-то просиял Билл, — только вахтенного назначу...

Через пять минут они уже шагали по улицам Ист-Энда, оставив порт позади. Окружающее погружалось в тьму надвигающейся ночи: скособоченные домики, шаткие мостки с прорастающим сквозь них чертополохом, сады с их глухими оградами, горы рассохшихся бочек возле пакгаузов.

Тёрнер и Блейк неторопливо прошли вперёд, потом, свернув в другой переулок, вышли на улицу Полумесяца и вошли в таверну.

Вход украшала вывеска: особа женского пола с пышными формами и рыбьим хвостом с пивной кружкой в руке. Обычное лондонское злачное местечко, где смазливая рыжая девка нальёт гостю полную кружку пива и подаст кусок жареной баранины.

Они заняли угловой столик справа от двери. Клубы табачного дыма, запах дешёвого вина и пива, беседы, трезвые и полупьяные, толчея, шум... Между крепкими столами сновали разносчики. Пиликанье скрипок, пьяный смех и завывания за столиками, женский визг, крепкие «морские» термины, чей-то залихватский свист — всё сливалось в ровный гул.

Посетителями таверны были большей частью матросы — жилистые, выносливые парни, загоревшие под тропическим солнцем и покрытые многочисленными шрамами. В таверне встречались и женщины в безвкусных кричащих нарядах. Подмастерья и мелкие фермеры, которые с раскрытыми ртами прислушивались к фантастическим рассказам бывалых людей. Время от времени посетители бросали взгляды туда, где расположились капитан и боцман, но ни один не стал нарушать их уединение.

Вдруг кто-то стукнул кулаком по столу и завопил:

— Пусть вползёт тебе в глотку гнилая жаба!

— Битая карта! — поддержал его другой. — До чего надоела мне эта морда. Вот морда!

За большим столом шла игра.

— Разрази меня гром, это была моя последняя надежда!

— Простись с ней весело, Рик: я-то не хныкал, когда ты меня стриг, как барашка...

Раздался грохот падающих стульев, шум борьбы, рычание: «Я вырву её у тебя из глотки, старая макака!» Но скандалистов успокоили.

В углу затянули старую балладу:

Там, где вдали за морского стеной,

У дальних шлюзов морских,

Свергает в пучину вода корабли,

Где смерть поджидает их...

Позже Питер не раз вспоминал тот вечер и ту минуту, думая, что именно тогда всё и началось, тогда изменилась его судьба, судьба многих людей, а то, как знать, и судьба мира?..

...Дверь трактира распахнулась, и в таверну, сопровождаемый порывом ветра и брызгами дождя, вошёл высокий мужчина в зелёной бархатной накидке. Сдвинув шляпу на затылок, незнакомец сбил песок со своих украшенных серебряными пряжками ботинок и захлопнул дверь. Сразу стало понятно, что человек этот не беден: отложной кружевной воротник, дорогая шёлковая рубашка, расшитые лентами и золотым галуном штаны. Чулки из белого шёлка, туфли из чёрной лакированной кожи, такой же, как на поясе, с тяжёлыми пряжками. Его щегольской камзол фиолетового сукна был отделан серебряным кружевом, рукоять шпаги поблескивала золотом. Шляпу украшали страусовые перья... Лицо трудно было разглядеть, но во всём облике незнакомца чувствовалось нечто высокомерное, можно даже сказать, презрительное.