Обрученные Венецией - [211]

– Он ведь ребенок, – тихо промолвила Каролина. – Ребенок, вынужденный чрезвычайно рано повзрослеть, чтобы принять порядки этого мира.

– Его детский ум слишком много понимает, – с недовольством ответил Энрике, не желающий углубляться в эту тему. – Это может иметь нехорошие последствия. Вы ведь сами знаете, Каролина. Вашу семью, видимо, тоже не просто так настигли потери.

Каролина ясно ощущала, что Энрике Гаета недоволен присутствием нежданных гостей в своем доме. И она прекрасно его понимала: он старается предотвратить любые опасности, которые могут возникнуть в семье. И сама Каролина испытала бы невероятную радость, если бы самочувствие позволило им с Паломой продолжить их путь.

– Да, – ответила с грустью она, – я потеряла мужа, поэтому и осталась без крова над головой. Меня хотели заточить в монастырь, но я не позволила этого, предпочитая отправиться к тетушке во Флоренцию, которая является дворянкой и сможет помочь мне.

– Бог мой, женщина ничего не стоит в этой республике без мужчины, – с горечью промолвила Анджела. – Как жаль, что вам, Каролина, пришлось столкнуться с подобной несправедливостью.

С этими словами хозяйка обняла свою гостью так сердечно, как будто они всю жизнь были подругами.

– Каролина, мы попробуем вам помочь, чем сможем, – произнес Энрике. – Если вам нужен будет лекарь, скажите мне.

Вернувшийся с дороги, оконченной весьма неудачными поисками супруги, Адриано не мог справиться с унынием, овладевшим его сущностью: сердце разрывалось от невыносимой боли, а разум изводили отчаянные мысли. Застой в его делах никак его не беспокоил, словно в один миг он потерял интерес ко всему, чем прежде занимался. Он так часто прокручивал в мыслях общение с Каролиной, вспоминая развитие их отношений от самой свадьбы Брандини. Сам Господь уготовил им быть вместе, но сам Адриано так беспощадно все разрушил.

Слова Каролины, с таким гневом и разочарованием сказанные ему на прощанье, не выходили из его головы: «Желала бы видеть тот момент, когда до вас дойдет истинное положение дел, и вы будете рвать волосы от обиды на своей безумной голове. И в тот прекрасный момент я буду надеяться увидеть вас у своих ног, скрутившегося от осознания собственной вины. И знаете что? Я прощу вас, хоть вы и не достойны этого!»

И он готов был упасть ей в ноги, только бы она простила и вернулась. Господи, а ведь после этих слов он просто обязан был прислушаться к ней! А если не к ней, то хотя бы к своему сердцу. И что же теперь? Когда эти подлые ведьмы Урсула и Марго добились своего, Каролина возненавидит его и сделает все, чтобы убежать прочь из Венеции и оказаться как можно дальше от его палаццо.

Каролина лежала в детской и задумчиво смотрела, как за окном поднявшийся ветер трепал голые деревья. Ей подумалось о том, что время летит с неимоверной скоростью. И подобно скоростному вихрю, оно стремительно погружает ее, Каролину, в дивные и неподвластные ей перемены.

Как-то бесцельно она бросила взгляд на молодого лекаря Диего, которого Энрике все же пришлось привезти, поскольку этим утром Каролину снова стошнило. Он задавал какие-то вопросы, прощупывал ее живот, но ничего не говорил, а только таинственно улыбался. Каролина с удивлением смотрела в оживленные глаза весьма привлекательного Диего. По его настроению она только и смогла сделать вывод, что беспокойства, собранные вокруг ее самочувствия, оказались беспочвенными.

Зеленоглазый взгляд Диего Пенна засветился загадочной улыбкой.

– Со мной все в порядке? – спросила Каролина с ноткой уверенности в голосе. – Я ведь не больна?

– Как сказать… – лекарь задумчиво улыбнулся. – Если ожидание дитя можно назвать болезнью…

Улыбка медленно сползла с лица Каролины.

– О чем вы, лекарь Пенна? – с недоумением спросила она, не желая вслушиваться в смысл его слов.

– О том, что вы беременны, синьора, – ответил тот. – И удивительно, что вы не знали об этом раньше.

Словно молния сразила ее, и Каролина бессильно опустила голову на подушку. Боже милостивый, у нее будет ребенок от Адриано! И что теперь? Радоваться этому? Несомненно! Но, а если они больше не будут вместе, что тогда?

– Когда в последний раз у вас были регулы? – вопрос лекаря отчасти привел ее в чувства.

Каролина задумалась. Бог мой, а когда же на самом деле это было? Ее растерянный взгляд рассмешил Диего, и он смущенно опустил голову.

– Месяца два назад, – задумчиво ответила она. – Если я не ошибаюсь…

Лекарь Пенна лишь тихо рассмеялся.

– Но вы не уверены?

Каролине стало неловко, что таких личных особенностей она не помнит наверняка.

– А когда мне было об этом думать? – с возмущением процедила сквозь зубы она, но тут же смолкла: к чему этому мужчине знать о ее проблемах.

И поистине, ее разум постоянно занимали какие-то мысли, мешавшие раздумьям о себе. Ох, этот Адриано Фоскарини, он просто затмил собой все ее сознание!

– Стало быть, и сроку вашей беременности ориентировочно пошел третий месяц.

– Поразительно, что такому прекрасному событию, как рождение ребенка, предшествуют такие муки, – едва сдерживая слезы, растерянно выдавила из себя Каролина.

Диего лишь промолчал о том, что еще ждет ее впереди: эти муки – ничто в сравнении с родами.