Обрученные с идеей [заметки]

1

«Навряд ли „Рожденные бурей“ будут иметь такое значение, какое имела „Как закалялась сталь“», — сказал Н. Островский тому же С. Родману из «Ньюс Кроникл». И это сказано тотчас по окончании «Рожденных бурей»!

2

А. Фадеев писал Островскому, что в повести мало «объемности», мало чувства пространства. «Этого у тебя не хватает; порой кажется, что люди действуют в безвоздушном пространстве». Фадеев считал это недостатком, равно как и то, что многочисленные герои Островского не налиты «плотью».

3

Пользуюсь подсчетами проф. Л. И. Тимофеева, автора лучшей (с моей точки зрения) в советской критике работы о «художественных особенностях» повести Н. Островского.

4

С Хемиигуэем, кстати, Островского уже пытались сравнивать. Думается, литературное сравнение здесь бесплодно: перед нами слишком разные дети ХХ века; Островский чувствовал это: он вычеркнул Хемингуэя из списков при составлении своей личной библиотеки. Это верно: Островский дает абзац там, где можно было ожидать главы; у Островского — главное — не подробности, а то, что за подробностями, между подробностями; он угадывает во внешнем действии лишь скупые знаки иной и могущественной реальности. И все же сама эта могущественная реальность у Островского — настолько иная, чем у западных художников что и законы восприятия текста здесь работают совершенно иначе.

5

«Не имея возможности» в 1966 году назвать имя этого «знакомого», называю его теперь, в 1997-м: Андре Жид.