Обрученная с мечтой - [12]

– Я пришел поблагодарить вас, – сказал викинг, протягивая руку скрелингам, но, видя, что ни один из них не пошевелился, опустил ее.

Видно, не так все просто, подумал Бренд. Нужно было привести Арни, тот, кажется способен понимать их и даже кое-как объясняться… но Арни ушел в лес – охотиться на оленей – и до утра не вернется. А Бренд стоял здесь, в этой мрачной комнате, и, погруженный в невеселые раздумья, машинально потирал заросший щетиной подбородок.

Молодой скрелинг отошел от окна и, чуть расставив ноги, настороженно приглядывался к чужаку. Бренд не знал, что делать, как убедить этих двоих, что он всего лишь хотел поблагодарить женщину за спасение.

Повернувшись, он заметил, что девушка тоже не отрывает от него взгляда, и удивился, внезапно поняв, какие у нее огромные глаза и как молода и хороша она собой. Смутные бредовые воспоминания о прохладных руках и целительном прикосновении, казалось, были связаны с женщиной постарше, намного взрослее и опытнее.

Бренд медленно, почти против воли, шагнул к девушке, притягиваемый непонятными ощущениями, и только сейчас понял, насколько она прекрасна. В полумраке было трудно отчетливо разглядеть ее черты, но было ясно, что ему в жизни не приходилось видеть такого изящно очерченного лица и столь необычных красноватых волос. Бренд удивленно уставился на густые тяжелые пряди, уверенный, что этот цвет не может быть естественным.

Он снова взглянул на скрелинга. Тот пристально наблюдал за ним, но не казался слишком встревоженным или испуганным. Его волосы были того же оттенка, черные глаза поблескивали в темноте, кожа отливала темно-красным. Бренд был настолько изумлен необычной внешностью скрелингов, что совсем забыл, зачем пришел сюда, и как зачарованный подвинулся ближе к окну, стараясь разглядеть цвет глаз девушки. Вот… наконец… они темно-карие.

Бренд остановился, с любопытством изучая незнакомку. Она в самом деле оказалась красавицей, и он удивился, почему никто из мужчин Стромфьорда не попытался воспользоваться ее беспомощностью. Женщин в поселении, очевидно, было меньше, чем мужчин, а северяне, включая и его самого, никогда не упустят случая оценить по достоинству хорошенькую девушку.

Бренд улыбнулся про себя. Эта девушка дорого бы ценилась в любой стране, а подобных пленниц, захваченных в набегах, продавали едва ли не на вес золота. Жизнь в этом сонном маленьком поселении неожиданно показалась гораздо более интересной.

Пока мысли Бренда принимали совершенно иное, куда более легкомысленное направление, Уинсом неловко ежилась под его пристальным взглядом. Она и раньше считала чужака привлекательным мужчиной, даже несмотря на болезнь, но теперь, когда он стоял совсем рядом и выглядел таким здоровым, она почему-то задрожала. Его близость, высокая широкоплечая фигура, суровый вид казались ей немного угрожающими, но одновременно притягательными и завлекающими. Но откуда это чувство? Отчего он производит на нее такое странное действие?

Наконец ей удалось стряхнуть с себя странное оцепенение, и, показав на его бок, она спросила на языке беотаков:

– Тебе лучше?

Но викинг лишь непонимающе поднял брови, и тогда Уинсом попробовала вспомнить те немногие фразы, которым Арни научил ее и брата:

– Ты лучше, ja?

Мужчина громко рассмеялся, и Уинсом покраснела, гадая, что же такого смешного она сказала.

Но Бренд считал, что слова его языка в ее устах звучат восхитительно, хотя и непривычно певуче. Но это ему нравилось даже больше. Хорошо бы она еще что-нибудь сказала.

Он кивнул и, ободряюще улыбнувшись, похлопал себя по едва зажившей ране, стараясь при этом не морщиться.

– Очень хорошо, очень хорошо.

Девушка, видимо, поняла его, и Бренд был доволен, что так легко сумел объясниться. Кому нужен Арни?!

Низкий рык, исходивший от юноши-скрелинга, внезапно приковал его внимание. Индеец мгновенно встал между ним и девушкой.

– Оставь мою сестру в покое, – предупредил Зовущий Птиц на языке беотаков, и у Бренда не осталось ни малейшего сомнения относительно того, что хотел сказать юноша. Викинг поднял руки.

– Подожди, у меня нет желания причинить зло ни тебе, ни ей, – объяснил он, спокойно глядя на разъяренного молодого человека. – Я пришел только, чтобы поблагодарить ее, а не сделать больно.

Зовущий Птиц внезапно расслабился, хотя, по-видимому, не собирался отходить от сестры, по-прежнему защищая ее своим телом. Они долго стояли так, не желая уступать, и наконец Бренд, сообразив, что сегодня ему ничего не добиться, отвесил поклон, повернулся на каблуках, вышел из хижины и зашагал прочь, чувствуя, как в спину впивается взгляд темных глаз. Но викинг не обернулся. Мысли беспорядочно бились в голове… почти так же беспорядочно, как сердце – в груди, Придется все хорошенько обдумать.

Бренд и Олаф тихо разговаривали, стоя в укромном уголке дома Фрейды.

– Ты вообще слышал что-нибудь о Торхолле Храбром? – спрашивал Бренд верного спутника. Оба решили потихоньку, по отдельности расспросить поселенцев.

– Nej, – с отвращением покачал головой Олаф, – эти крестьяне ничего не знают.

Он презрительно сплюнул на грязный пол.

– Та женщина, Фрейда, утверждает, что слышала о нем, – вздохнул Бренд, – но я ничего не смог от нее добиться, кроме двусмысленных шуточек. Она не желает говорить о том, что меня больше всего интересует: как найти Торхолла Храброго.