Обри. Файл №212 - [9]

— О господи, Брайан, это он! — мигом обо всем позабыв, хрипло выговорила Морроу. И добавила, резко отодвигая стул и поднимаясь из-за стола:

— Мне нужно идти.

Молдер уверенно вел потрепанную «Вольво» на максимальной скорости, и деревья, растущие вдоль федерального шоссе номер 337, Миссури-Небраска, проносились мимо, размазываясь в серую полосу. Скалли придирчиво рассматривала лежащий у нее на коленях увеличенный фотопортрет опознанного Би Джей человека.

— Это тот, кого она видела во сне. По крайней мере, она в этом уверена. Некто Гарри Коукли. Он живет в Геймсвилле, у границы Небраски, после того как его выпустили из тюрьмы Мак-Алистер пятого декабря девяносто третьего года. В сорок пятом его обвинили в изнасиловании и попытке убийства женщины. Коукли успел вырезать слово «сестра» на груди жертвы, Линды Тибидо, а потом женщина все-таки вырвалась и позвала на помощь соседей, — Скалли взяла другую фотографию, с которой улыбалась молодая миловидная блондинка. — Ему дали пожизненное, и выйти он смог только по амнистии в связи с возрастом…

— И полиция так и не заметила сходства между убийствами в сорок втором и тем, что он сделал в сорок пятом? — хмыкнул Призрак.

— Нет. К чему им? Убийство произошло в соседнем штате, на чужой территории. Кроме того, они могли попросту не знать всех обстоятельств. Вспомни, какое это было время. Война… Если уж ФБР, потеряв двух специальных агентов, не сумело раскопать концов этого дела…

— Я, конечно, не хочу торопить события, но я бы сказал, что этот тип, Коукли, наш первый и единственный подозреваемый. Если этот хитрый сукин сын сумел в одиночку управиться с Чейни и Ле Беттером…

— Не забывай, Молдер, что человеку, о котором мы ведем речь, семьдесят семь лет. Уважительная причина, чтобы снять с него подозрение в последних двух убийствах, не находишь?

— Ну, некоторые старики в его возрасте еще играют в теннис… Может, к нему пришла вторая молодость?

— Это все равно многого не объясняет. Например, как Би Джей связана с этим делом.

Разве что криптоамнезия… — предположила Дэйна.

— Сознательно забытая информация? Откуда бы?

— Би Джей говорила, что ее отец был полицейским в Обри. Она вполне могла слышать, как; тот обсуждает дело сорок второго года, может быть, даже видеть фото Коукли.

— Это все равно не дает объяснения, почему она посреди ночи выехала во чисто поле, — выразительно пожал плечами Фокс, — и с первой попытки раскопала могилу агента ФБР, которого безуспешно ищут вот рке полстолетия.

— Что, если информация о предыдущих преступлениях, похороненная у нее в памяти, в сочетании с последними событиями вызвала у нее прозрение?

— То есть как это — наитие, что ли?

— Да, исключительное наитие…

— А ты еще называешь меня фантазером… У тебя вот тоже интуиция исключительная — и часто с тобой случаются «проколы истины»?

— Нет, что ты, — Скалли улыбнулась слегка завуалированному комплименту. — Ничего подобного у меня никогда не бывало…

С федерального шоссе машина свернула на разбитый проселок, обсаженный могучими облетевшими вязами, за которыми тянулись черные осенние поля. Наконец машина поравнялась со старым, неряшливым домом, обнесенным покосившимся, давно некрашеным забором. Картину заброшенности и запустения довершал остов какой-то домашней техники, догнивающий во дворе.

На стук в дверь долго никто не открывал, и озабоченный Молдер даже стал всматриваться в широкое окно, но так ничего и не сумел разглядеть: в доме было темно, как в старом, давно не проветривавшемся склепе. Между рамами скопились пыль, паутина и трупики мух. Наконец дверь с протяжным скрипом отворилась, и в дверном проеме появился сгорбленный старик с лицом, изъеденным оспой. От ноздрей старика к газовому баллону, закрепленному на тележке, ручку которой тот сжимал в руках, тянулся целый шлейф прозрачных пластиковых трубок.

— Гарри Коукли? — скорее для проформы поинтересовался Молдер. — Прошедшие годы и тяжелые испытания (а как иначе назвать пожизненный срок, который преступник отбыл едва ли не «от звонка до звонка»?) не сумели оставить на его чертах достаточный след, чтобы неузнаваемо изменить характерное лицо, опознанное Би Джей Морроу.

— Д-да…

— Я специальный агент Молдер. это специальный агент Скалли. Мы из ФБР.

Старик со вздохом отступил в глубь прихожей. Вслед за ним спецагенты поднялись в спальню, где Коукли, закурив вонючую сигарету, немедленно погрузился в глубокое кресло, установленное — и, как показалось Молдеру, намертво закрепленное — напротив допотопного черно-белого телевизора.

— Мистер Коукли, — Скалли осторожно оперлась о край журнального столика, стоящего рядом с креслом, — судя по нашим записям в сорок втором году, вы жили в городе Тернесси, штат Небраска, всего лишь в часе езды от Обри, штат Миссури. В то время в Обри были убиты три женщины, и их тела оказались изрезаны бритвой точь-в-точь так, как вы изрезали тело миссис Линды Тибидо в сорок пятом…

— Вы знаете, я не очень четко помню тот период, — хрипло перебил Коукли.

— Я уверена, миссис Тибидо его никогда не забудет.

Старик затянулся и сквозь клубы сигаретного дыма посмотрел в сторону занавешенного окна.