Обретения - [57]
— Я почти уверен, что через денек-другой Бельдюга сам назовет адрес.
— Как это? — удивился Захаров.
— Элементарно. Прознав об аресте пахана, его кодла, как это принято в подобных ситуациях, кинется вывозить с хаты мутные вещички. Если уже не вывезла. Потом там сделают генеральную уборочку: полы помоют, пустые бутылки сдадут, пальчики сотрут повсеместно. И — шут с вами, граждане начальнички, приходите, обыскивайте. «Авось выкопаете два-три земляных ореха. Их так любят свиньи».
— А при чем здесь орехи?
(М-да, культура чтения у нынешней молодежи явно не на должной высоте!)
— Это цитата, о мой необразованный друг. Роберт Льюис Стивенсон, «Остров сокровищ», перевод Николая Чуковского.
— А-а…
— Боюсь, Петр Ефимович, в данном случае Анденко прав, — нехотя заключил Накефирыч, вытягивая из пачки беломорину. — И если Бельдюга продолжит настаивать на версии «нашел блюдо на помойке», сыскать весомые контраргументы для прокуратуры будет труднехонько.
— Попадись мне этот подонок лет десять назад, я бы с ним по-другому поговорил! — напускно ощетинился «герой дня».
(Интересно, а по-другому — это как? Мошонку, что ли, ему дверью защемить?)
— К слову, мы уже сейчас можем влегкую вменить ему, самое меньшее, три эпизода: проживание без регистрации, нарушение статьи 40 «Положения о паспортах»[28] и тунеядство.
— Вменить-то мы можем, — согласился с Чесноковым начальник. — Да только Бельдюге эти эпизоды, что тому слону дробина. А вот вещички, у обувного директора потыренные, боюсь, теперь долго о себе знать не дадут.
(И тут меня осенило! Недостающий в плане № 2 кирпичик нарисовался сам собой и четко встал на отведенное ему место.)
— Иван Никифорович! Дозвольте озвучить предложение?
— Рационализаторское?
— Еще какое.
— Ну давай. Излагай.
(И я изложил. Ух как я изложил! У Чеснокова даже челюсть отвисла…)
Петр Ефимович вернул челюсть в исходное положение и с интонациями Совинформбюро отчеканил:
— Так называемое предложение Анденко есть не что иное, как грубое подстрекательство. Несовместимое с основополагающими принципами советского уголовного права.
— Извините, Петр Ефимович, но тут мы с вами расходимся в формулировках. Мое предложение — не подстрекательство, а всего лишь провокация.
— Не вижу принципиальной разницы.
— Между тем она есть. Подстрекатель — лицо, напрямую заинтересованное в совершении преступления и в результатах преступной деятельности. Провокатор же не заинтересован в совершении преступления с позиции результата, а наоборот, заинтересован в его выявлении, раскрытии и передаче исполнителя в руки правосудия.
(О как щас сказал! Боюсь, на бис повторить не смогу.)
— Вот только не надо разводить здесь… Ты эту свою казуистику, Анденко, для прокуратуры прибереги. Там тебе за подобные рационализаторские предложения такие хлопоты устроят, что мало не покажется.
— А у вас, Петр Ефимович, стесняюсь спросить, другое решение имеется? Как и на чем взять Барона?
— Пока нет. Надо подумать. Помозговать.
— Ну-у, с этим всяко не ко мне. Лично я думаю редко, мне это вредно.
— Григорий! — рыкнул на меня Накефирыч. — Во-первых, перестань хамить. А во-вторых, сядь, не нависай.
— Ничего, я постою.
— За постой деньги берут, а посиделки даром… Вот, молодец. Ты, Петр Ефимович, безусловно прав. Предложенная Анденкой комбинация… э-э-э… не вполне законопослушная. Но зато… э-э-э… Иное дело, не факт, что Барон вообще заглотит эту наживку.
(На последний аргумент у меня имелся предусмотрительно заготовленный довод.)
— Иван Никифорович, вы же сами, буквально пять минут назад, посетовали, что вещички, у обувного директора потыренные, теперь долго о себе знать не дадут. Ваши слова?
— Мои. И что с того?
— Барон наверняка имел дело непосредственно с самим Бельдюгой, а потому его шестерок может и не знать. Логично?
— Вполне.
— В таком случае арест Бельдюги для Барона обернулся прямым убытком, так как денег от реализации вещей с кражи на канале Грибоедова он теперь не получит. По крайней мере в обозримом будущем не получит. Так?
— Допустим.
— Следовательно, узнав об аресте, Барон либо: а) срочно отправится за своей долей от реализованного похищенного обратно в Москву, либо: б) пойдет на новое преступление. И вот во втором случае мы ему деятельно поможем. В принципе, ничего сложного нет. Самое главное — сочинить для подставной хаты правдоподобную легенду.
— А что ты вкладываешь в понятие «правдоподобная»?
(Похоже, Накефирыч всерьез увлекся моей безумной идеей. Значит, надо ковать железо, пока горячо.)
— Я сегодня перед работой заезжал в Главк и на скорую руку переговорил со следователем, который летом 1956-го сажал Барона.
— Заезжал, а мне ничего не сказал? — ревностно заметил Захаров.
— Ну извини, не успел.
— Без ну! — спародировал начальника Мыкола.
И предсказуемо словил на себе начальственную укоризну.
— Со слов следователя, восьмерик свой Алексеев получил от судьи скорее не за нанесенный ущерб, а за статус пЭрсоны, которую посмел обнести.
— Даже так? И что там была за персона?
— Замдиректора ДК пищевиков, некто Калинкович.
— Кхе, невелика фигура.
— Фигура, может, и невелика, да только супруга у него — дочь первого секретаря обкома.
Цикл «Бандитский Петербург» Андрея Константинова охватывает период с 1991 по 1996, самый расцвет периода первоначального накопления капитала. Роман «Журналист» повествует о судьбе Андрея Обнорского, переводчика, прослужившего с перерывами в Южном Йемене и Ливии с 1985 по 1991 годы. Возвратясь на Родину, Обнорский стал работать в молодежной газете Санкт-Петербурга, вести криминальную хронику. Именно ему передал досье на Антибиотика погибший Сергей Челищев. Образ Обнорского — автобиографичен.
Цикл «Бандитский Петербург» Андрея Константинова охватывает период с 1991 по 1996, самый расцвет периода первоначального накопления капитала. «Адвокат» — первая книга этого цикла. Все персонажи — вымышлены, но атмосфера и настроение тех лет переданы достаточно точно. Описаны реальные комбинации и способы «делания» денег в тот период.
Цикл «Бандитский Петербург» Андрея Константинова охватывает период с 1991 по 1996, самый расцвет периода первоначального накопления капитала. «Адвокат-2» продолжает рассказ о судьбах Сергея Челищева и Олега Званцева с того самого момента, на котором закончился роман «Адвокат».
«Бандитский Петербург-98» – это цикл очерков, посвященных природе российского бандитизма в его становлении и развитии, написанных живо и увлекательно, включающих как экскурсы в историю, так и интервью с современными «криминальными персонажами». А. Константинов демонстрирует глубокое знание материала, но движет им не просто холодный интерес исследователя. Автор озабочен создавшейся в нашем обществе ненормальной ситуацией и пытается вместе с читателем найти способы выхода из нее.В отличие от обычной преступности, противодействующей государственным институтам общества, организованная преступность, наступая на общество, использует эти институты в своих целях.Аулов Н.
Цикл «Бандитский Петербург» Андрея Константинова охватывает период с 1991 по 1996, самый расцвет периода первоначального накопления капитала. Роман «Журналист-2» продолжает рассказ о судьбе Андрея Обнорского. Обнорский, журналист криминального отдела Санкт-Петербургской молодежной газеты, впутывается в историю с кражей картины «Эгина» из одной частной коллекции. Исследуя обстоятельства дела, Обнорский сталкивается с вором в законе Антибиотиком, о котором до сих пор был только наслышан.
Мог ли в самом страшном сне представить себе журналист Андрей Обнорский-Серегин, что на пути всемогущего криминального авторитета, Антибиотика, встанет загадочная и очаровательная израильтянка Рахиль Даллет, обладательница странного медальона, с каждой изполовинок которой на него будут глядеть из прошлого знакомые лица. Что для него самого женщина эта станет больше, чем жизнь, а ее прошлая страшная жизнь войдет в его мозг как нож, и, как призыв к… войне.
А с вами случалось такое? Когда чья-то незримая жизнь играет внутри вас будто забродившее вино, она преследует вас с самого детства и не даёт покоя ни днём, ни ночью. С ней невозможно договориться, у неё нет ни ног, ни тела, ни голоса. У неё нет ничего. И, тем не менее, она пытается по-своему общаться и даже что-то рассказывает. Что это: раздвоение сознания или тихое сумасшествие? А может, это чья-то неуспокоенная душа отчаянно взывает о помощи? Тогда кто она? Откуда взялась? И что ей нужно?
Первый официальный роман по мотивам культового сериала «Нарко» от Netflix. Удивительно подробное и правдивое изображение колумбийской наркоторговли изнутри. Хосе Агилар Гонсалес – sicario, наемный убийца медельинского картеля. Он готов обрушиться на любого врага Пабло Эскобара – и сделать с ним все, что прикажет Патрон. Он досконально изучил весь механизм работы кокаиновой империи, снизу доверху. Он глубоко проник в мысли и чувства Эскобара. Он знает, как подойти к нему даже с такой просьбой, которая другим показалась бы самоубийством, – и получить желаемое.
В новом томе собрания сочинений классика бельгийской литературы Реймона Жана Мари де Кремера, более известного под литературными именами Жан Рэй, Джон Фландерс и Гарри Диксон, вошли девять повестей из его почти неизвестного за пределами Бельгии цикла. Цикл посвящен приключениям потомка одного из эпизодических героев Артура Конан Дойля, упомянутого в рассказах о Шерлоке Холмсе — профессора Джо Белла. Перед нами новый герой, шестнадцатилетний Эдмонд Белл, столь же юный, как Рультабий из «Тайны желтой комнаты» Гастона Леру, столь же проницательный и столь же блистательный.
В причудливый узор сплетаются судьбы героев романа: адвоката-красавицы Тамары, безнадежно влюбленного в нее аналитика Боба, оперативника Вохи и бизнесмена Виктора Новака. Любовь, ненависть, соперничество, случайные встречи и взаимные обиды связывают этих людей, а объединяет единая цель: поиск серийного убийцы. «Несчастный случай» — так называется новый роман, раскрывающий обстоятельства пятого дела из серии «Тройная защита». Прошло несколько лет после смерти мужа Тамары Макса, друга и коллеги Боба и Вохи.
Летними вечерами в дачном поселке собиралась дружная компания хороших знакомых – пока к ним не присоединились новые соседи. Это неприятные, грубые люди – сильно пьющий художник Денис, его вульгарная супруга Иричка и ее тихая, незаметная сестра Зина. Как-то вечером, когда компания сидела во дворе, нарядная Иричка прошла мимо, небрежно помахав присутствующим, а вскоре ее труп нашли в ближайшем овраге…Полиция начала расследование, но соседи решили не оставаться в стороне и попросили Олега Монахова, называющего себя ясновидящим и волхвом, присоединиться к поискам убийцы в частном порядке…
Отдел собственной безопасности, сокращенно ОСБ, — одно из самых закрытых подразделений МВД и одно из самых непопулярных в системе. Ведь его сотрудники охотятся за оборотнями в погонах. Эта охота непредсказуема и может быть смертельно опасной. А если между охотником и оборотнем возникают неформальные отношения, вообще выходит из-под контроля.Сотрудница ОСБ Ольга Горина получает информацию, что оперативник территориального отдела полиции Кирилл Копейкин причастен к убийствам крупных наркодилеров. Начав разработку, она ближе знакомится с Копейкиным и затевает неожиданную игру, не догадываясь, что сама уже является частью еще большей игры.
«Решальщики» вынуждены работать на легализовавшегося криминального авторитета. И решать вопросы им приходится как с представителями уголовного мира, так и с хозяевами крупного бизнеса.Впрочем, жизнь показывает, что вторые не столь далеко ушли от первых.
Мелкий чиновник из Москвы и следователь Следственного комитета по Калининграду не являются образцами честности. Первый проворачивает аферы в судебных коридорах, второй не прочь подработать контрабандой бриллиантов. По воле судьбы им приходится поменяться местами, и жизнь не только их, но и целого города становится с ног на голову.
Всем, кто смотрел легендарный телесериал «Бандитский Петербург», небезынтересно будет узнать, что один из ключевых персонажей фильма – старый вор по прозвищу Юрка Барон, блестяще сыгранный Кириллом Лавровым, – в молодости прошел через невероятнейшие жизненные испытания, которые в итоге и предопределили его трагический конец. А начиналось все еще в довоенном Ленинграде, когда подросток Юра был пионером, мальчиком из интеллигентной семьи. И его судьба могла сложиться совсем по-другому, кабы не крестный его матери, некогда персональный шофер самого Ленина, имевший неосторожность написать исключительно крамольную по тем временам рукопись… Итак: 1962 год.