Обретение мира - [17]

Наконец подсчеты закончились, вождиха плюхнулась в воду, с облегчением что-то пропищала остальным, и трое здоровяков, которые и прежде ей помогали, выползли на плот, чтобы спихнуть оружие в воду, своим. Росту казалось, что он и видит происходящее обычным, человеческим образом, и в то же время знал, что это невозможно. Просто он, как и остальные члены его команды, все время испускал тонкие, за гранью порога слышимости звуки, и по ним… да, почти видел каждый жест викрамов даже в воздухе, хотя вне воды это было, конечно, труднее.

А затем все, кто волок корзинки, направились к узкой галечной косе, выходящей в море чуть дальше других подобных же наносов, круто обрывающейся с обеих сторон на приличную глубину, и принялись выставлять свою ношу на глубине не более полуметра, то есть по колено обычному человеку.

Они выставили их, потом почему-то вихрем стали кружить вокруг вождихи, которая до этого пересчитывала оружие. И что-то с ними случилось, они стали дерзкими, беспокойными, настойчивыми… Визг от их голосов в воде поднялся такой, что Шлех, Ия и Самарха отошли подальше, хотя даже расстояние в пару километров от этих звуков не спасало.

И вдруг мигом стало спокойно, все, кто должен был, по мнению вождихи, свое оружие получили. Викрамы, даже те, кому пушки не достались, выстроились в походную колонну и двинулись назад, к своим гнездам или городам.

От всей компании рыболюдей снова отделилась небольшая группа, Рост даже не стал их пересчитывать. Главное он понял сразу, это была вождиха с небольшой, вооруженной свитой. Она подошла к Росту на расстояние в сотню метров, тогда он решился.

Лениво, словно это его совершенно не беспокоило, он пошел к ним, приказав остальным:

– Держитесь подальше. Что бы ни произошло, держитесь вне досягаемости их ружей.

Вождиха, осознав, что он приближается, подождала его, мерно шевеля плавниками на одном месте. Рост очертил вокруг них круг, убедился, что пушки нацелены ко дну, вторгся в их компанию, прошел насквозь. Всего викрамов оказалось больше дюжины, не считая вождихи, и она что-то говорила… Удивительно, но Рост понимал ее, хотя не мог бы объяснить, как это получалось.

– Большой… Можем убить… Страшно.

– Вот что, – начал говорить он, пробуя, чтобы его слова тоже звучали не слишком определенно, потому что сейчас определенность заглушила бы возможность понять его. – Мы будем сражаться вместе, нам следует научиться держаться близко, это необходимо в бою.

Они кружились с полчаса, остальные касатки даже заскучали, Ростик понял это краем сознания, потому что не мог не обращать на них внимания и слегка контролировать их поведение. И вдруг настроение викрамов изменилось, теперь их слова звучали примерно так:

– Завтра будет то же?.. Оружие, оружие…

– Будет, – твердо обещал он и ощутил, что его, возможно, понимают. Хотя вполне могло получиться, что не понимали. Но что-то очень важное было достигнуто – они пробовали разговаривать между собой.

Или не так, просто вождиха вдруг осознала, что для контакта с Ростиком нужен из их племени кто-то, кто знает единый, умеет структурировать мысли словами, и тогда… Да, тогда могло получиться. Она развернулась на месте, вильнув хвостом чуть ли не в морду Левиафану, и, не оглядываясь, пошла домой, к своему берегу.

Но теперь Ростик был уверен, завтра будет легче и, может быть, удастся поговорить по-настоящему.

6

Солнце пригревало по-летнему, и море ожило. Вся живность вокруг, все растения, рыбешки, даже сам песок на дне каким-то образом… ожили. Море стало похоже на крепчайший, настоянный на жизненных силах природы бульон, в котором очень непросто было разобраться. Касатки откармливались после зимы, выбирая добычу повкуснее, гурманствуя. Да и реки выносили в пролив невероятно душистую воду, от которой можно было одуреть… Но наслаждаться жизнью было неправильно, слишком серьезное дело предстояло всем. Поэтому, с ощутимым трудом вырвавшись из прекрасного, но и опасно завлекательного состояния, Рост принялся действовать.

Главное, что его теперь смущало больше всего, так это приказ, который он отдал Казаринову, чтобы тот выкладывал на плот по сотне ружей, добавляя по сотне еще раз. Вот этому добавлению Казаринов, дурья башка, решил не подчиняться. Вероятно, он просто побаивался, что викрамы его надуют, а это было глупо. Потому что викрамы определенно могли быстренько закупить больше ружей за свои металлические градины, а время уходило, и его было жалко. Ростик даже подумал, уж не выбраться ли ему на четверть часа из Лео, чтобы передать приказ в Одессу и поторопить несговорчивого инженера… Но раздумал.

Все-таки это время не уходило зря. Во-первых, потому что рыболюди и касатки определенно привыкали друг к другу. Викрамы уже не опасались подпускать зверюг с людьми к своим караванам, даже допускали их до некоторой черты перед своими городами, уже не нервничали, если какая-нибудь из неловких касаток расталкивала их ряд, чтобы… подсмотреть что-нибудь интересное в их поведении. Хотя до настоящего боевого срабатывания и рыболюдям, и касаткам было, разумеется, далеко, хотелось бы большего – понятийного общения, причем между всеми касатками и хотя бы каждым десятым из викрамов.