Обретение - [18]

— Толливер… — тихо позвала она, и у повернувшегося к ней мальчика от удивления распахнулись глаза.

— Госпожа Китти…

— Я скучаю без тебя на уроках, Толливер. Думала, что ты заболел.

— Нет, мэм. — Он опустил голову. — Просто у меня сейчас много работы.

— Ну, тогда, если ты сможешь прийти ко мне как-нибудь вечерком после ужина, я позанимаюсь с тобой отдельно. Выкрою для этого время.

— Не знаю… — Он посмотрел в сторону леса, и на лице его появилось паническое выражение. Обернувшись, Китти увидела Хоупа Скэггса с сыновьями: они несли на плечах большое бревно. — Вам лучше уйти, госпожа Китти, — сказал мальчик, и в голосе его прозвучало нетерпение.

— Почему, Толливер? Разве мать не говорила с отцом по поводу твоего посещения школы?

— Нет, мэм. — Толливер кусал губы, постукивая носком башмака по чурбану. — Уходите, прошу вас, госпожа Китти! — бормотал он с таким несчастным видом, что Китти могла не выдержать и расплакаться.

Кивнув, она повернулась, чтобы уйти, но сделав всего несколько шагов, остановилась. Она чувствовала, как ее охватывает сильнейший гнев: как смеет Хоуп Скэггс лишать такого способного мальчишку возможности учиться?! Она вернулась и твердо сказала:

— Нет! Я не уйду, пока не поговорю с ним.

— Нет… не надо! Он вам только нагрубит.

Но она решительно подошла к Хоупу Скэггсу, помахивая мешочком с книгами, и остановилась перед ним.

Большой неуклюжий мужчина был ужасно удивлен ее приходом. По его приказу мальчики опустили на землю бревно, он вытер пот рукавом своей засаленной рубашки, и брови его сошлись в одну линию, отчего он приобрел мрачный вид.

— Госпожа Клеборн… — Он слегка поклонился.

— Мистер Скэггс, я пришла узнать, почему ваш сын Толливер перестал ходить в школу.

— В школу?.. — Он уставился на нее, потом на Толливера. — В школу?! — заревел он. — Да хотя бы потому, что никто не разрешал ему туда идти! А я не потерплю, чтобы мои сыновья делали что-то за моей спиной!

— Нет, мне разрешили! Мама сказала, что я могу идти! — вспыхнул Толливер — и у него перехватило дыхание от страха, от того, что проговорился. Его братья переглядывались, засунув руки в карманы. Увидев, как наливается краской лицо отца, они потупили взор.

— Да будь я проклят! — заорал Хоуп Скэггс. — Если она это сделала, то была дурой, а я этого больше не позволю! У нас здесь полно работы и нет времени на чепуху!

— Неужели Толливер перестал выполнять свою работу по дому? — спросила Китти.

Лицо Скэггса стало теперь багровым, он весь кипел от гнева:

— Слушайте… выполняет он свою работу или нет — решать мне, госпожа Клеборн, и будьте любезны поскорее уйти, чтобы нам с вами не портить отношения!

— Я готова пойти на это, мистер Скэггс. И я хочу получить ответ на свой вопрос, потому что если он справляется со своей работой, то вы не имеете права лишать такого способного мальчика возможности учиться!

— Он со всем справляется, Хоуп.

Китти чуть не подскочила на месте. Повернувшись к хижине, она увидела Лавинию Скэггс, которая с решительным видом шла к ним. Она встала рядом с сыном.

— Жена, отправляйся-ка ты в хижину и дай мне самому во всем разобраться! — раздраженно прищурившись, сказал Скэггс.

Мать Толливера была худенькой как тростинка женщиной, высохшей от рождения детей, выкидышей и тяжелой работы, и муж явно не привык к такому ее неповиновению.

— Никуда я не пойду! — резко возразила она. — Я знаю, что ты его отец, хоть ты и крут с ними. И я знаю также, что ты их всех любишь… Но ты не понимаешь, Хоуп, что им нужно, чего они хотят, — особенно в отношении Толливера. Он хочет проявить себя.

— В чем? — рявкнул Скэггс.

— Я хочу стать адвокатом! — выпалил Толливер. — Как Роман.

— Тьфу… — Скэггс с отвращением сплюнул.

— Это ему вполне по плечу, — поспешила вмешаться Китти. — Вот… погодите… — Он принялась рыться в мешочке и наконец вытащила оттуда книжку в потертом переплете — «Странствия пилигрима». — Вы только послушайте, как он читает! И научился этому всего за несколько месяцев.

Она протянула книгу Толливеру; мальчик, поколебавшись с минуту, взял ее, раскрыл где-то на середине и начал уверенно читать.

Лавиния Скэггс была поражена, а ее муж не скрывал подозрения.

— Не удивлюсь, если сначала ты выучил этот отрывок наизусть, — сказал он. Взяв книгу, он отметил страницу в самом конце: — Прочти-ка мне вот здесь.

Толливер прочел указанный отцом отрывок так же уверенно, как и первый. Братья его, подталкивая друг друга, с интересом разглядывали картинку, на которой был изображен щеголь елизаветинской эпохи со шпагой в руках.

— Да будь я проклят! — воскликнул пораженный Скэггс, сузив глаза и уставившись на своего сына. Потом он перевел взгляд с жены на Китти и обратно, словно эти две женщины загнали его в угол. Лицо его по-прежнему было искажено презрительной гримасой, но в глазах появились первые признаки капитуляции.

— Да разрази меня Господь! Если этот вопрос решать будешь ты, Лавиния, то скоро у меня в семье станет четверо ученых пацанов и ни одного, кто пошевелит пальцем помочь отцу в работе… А в наших суровых краях мужчине требуются только сильный хребет и желание работать! — Он выбросил вперед свои натруженные, узловатые в суставах руки. — Можешь идти, — сказал он Толливеру, — но если я замечу, что ты не выполняешь свою работу по дому или ленишься, имей в виду! — Повернувшись, он зашагал прочь, не дав сыну вымолвить ни слова.