Обретение дара - [28]
Самым сложным было изготовить прибор, выкачивающий собранную силу. Плетение, согласно расчетам, впитывало свет лишь до определенного уровня, а потом происходило насыщение. Пришлось сварганить своеобразный насос. Он создавал низкий потенциал и энергия перетекала в эту область.
Вытащил на улицу всю это установку и повернул лист с плетением к солнцу. Включил, цепь замкнулась. Подождал для верности пару минут. Взглянул на все через магозор. Вроде бы работает согласно задуманному. Поднес ухо к речевому устройству. Был слышен треск. Позволил себе довольную улыбку, похоже, что идея удалась. Маны вырабатывается ничтожно мало, но главное доказать работу теории на практике.
На первичную демонстрацию изобретения миру был приглашен Масктан.
Внимание, сейчас ты увидишь нечто поразительное, — торжественно произнеся, я сдернул большой кусок ткани и изобразил барабанную дробь, — тада!
— О силы, что это за убожество?!
Он, скептически рассматривая, обошел образец по кругу. Я обиделся. Понятно, что установка примитивно изготовленная, но можно ведь проявить некоторое элементарное уважение.
— Что-то вроде накопителя маны Света. Первичная версия. Хотел услышать твои советы по усовершенствованию. Вот взгляни на мои расчеты.
— Так вот зачем тебе нужны были мои книги.
Чародей долго вчитывался в бумагу, иногда посматривая на плетение. Послушал треск и под конец вынес свой вердикт.
— Мысль заслуживает внимание, а исполнение варварское. Ты только посмотри на руны! Цели ты, конечно, добился, но неверными и окольными путями. Это все равно, что если, к примеру, ты хочешь согнать бабочку с цветка и устраиваешь землетрясение. В тоже время достаточно было просто дунуть в ее сторону.
— Опыта нет у меня просто.
— А со Стихией Света ты прямо попал в точку. Это наиболее легко поглощаемая сила после Огня. Но он слишком неустойчивый и опасный для использования. Давай сделаем так. Я возьму твои бумаги и пересчитаю все заново, а завтра все обсудим. Меня эта тема что-то сильно заинтересовала…
— Хорошо.
В договоренное время я постучался в его дверь. Зашел. Он взглянул на меня, усмехнулся и залез под стол.
— Проходи, садись, — донесся его приглушенный голос. На столешницу шлепнулась кипа листов.
— Вот, немного переделал. Во-первых, ты использовал наработки Никствента и Аролужского университета, но они немного устарели и к тому же не подходят в нашем случае. И, во-вторых, рассчитывал коэффициенты, беря цифры на один знак после запятой, а нужно на три. Я взял на всякий случай для лучшей сбалансированности четыре. Ну и по преобразователю и манонасосу. Тут уже надо вместе думать. В технике и кадаврике ты разбираешься пожалуй лучше меня.
— Ну, у меня есть пара мыслей, но тут надо изготавливать все с нуля. Снятые с монстров не годятся. Некоторые детали я сам сварганю, но другие придется делать на заказ.
Мои ладони расстелили чистый лист. Карандашом рука наносила первые штрихи. Дюр внимательно слушал, вставляя свои рационализаторские предложения. Увлекшись обсуждением, мы не заметили, как пролетело пять часов.
— Ну и последнее, пока не забыл. Плетение нужно будет наносить на другие металлы. Железо не подходит. Дружественные свету это медь, серебро и золото. Кроме прочего они хорошо поглощают и отдают ману. Лучше всего будет сделать сплав. Где-то у меня записаны варианты. Вот наиболее лучшие по качеству и стоимости пропорции, 70, 25 и 5 процентов. Причем посторонние примеси не должны превышать 0,03 %.
Я согласно кивнул.
— Медь достану. В ангаре у меня ее полно. Но с остальными проблемно… Как-то денег последнее время маловато.
Мои мысли вертелись вокруг долгов появившихся после покупки татуировки. Колдун внимательно посмотрел на меня и поправил на носу очки. Было видно, как в нем борются начало изобретателя и не желание тратится. Натура испытателя победила.
— Ладно. Найдем.
В течение полутора недель, путем проб, ошибок и новых расчетов, мы собрали вторую усовершенствованную установку.
— Ну, давай включай, — Масктан азартно потер ладони.
Щелкнул рубильник.
— Ну, ничего себе.
Эффект поражал. Область над пластиной словно покрылась черным, дрожащим дымом. Я осторожно провел рукой. Кожа абсолютно ничего не почувствовала. Участки ладони исчезали то и дело из поля зрения.
— Интересное явление. Похоже, система буквально пожирает свет из воздуха.
— Посмотри на индикацию аккумулятора. Поток поступления маны идет постоянно.
— С зарядкой из источника не сравнить, но и это впечатляет.
Целый час мы не отходили от работающего прибора. Внезапно марево заколыхалось и исчезло. Дюр кинулся к устройству изучать поломку. Я, нацепив магозор, не отставал от него.
— Плетение полетело, не выдержало, — расстроено констатировал чародей, — похоже нагрузка излишне велика.
Целые сутки мы проходили, пытаясь найти выход из ситуации.
— А что если нам нарезать пластинки, примерно по сантиметру, и на каждую нанести плетение, — предложил я, — нагрузка равномерно распределится, а если какая из них перегорит, это не существенно скажется на результате.
А ты представляешь себе объем работы, если это делать все вручную, — поморщился колдун, но с предложением после короткого размышления согласился.
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.