Обречённый рейх и Россия. Мифы и факты - [43]

Не справился он на должностях командующего Северо-Западного направления и Ленинградским фронтом. Пришлось в Ленинград направлять Жукова.

Никаких формальностей при сдаче командования фронтом, как писал Рой Медведев, не было. Жуков по прямому проводу сухо доложил Сталину: «В командование вступил». Ворошилов собрал генералов штаба, чтобы попрощаться. «Отзывает меня Верховный, — с горечью сказал маршал. — Ныне не гражданская война — по-другому следует воевать…»

Ворошилов хотел перед отлетом в Москву дать Жукову какие-либо советы, но последний довольно резко отказался от разговора с ним. Начавшийся уже через несколько дней новый штурм Ленинграда был отбит под командованием Жукова.

Ворошилова Сталин пощадил…

Зимой 1942 года Ворошилова как представителя Ставки направили на помощь Волховскому фронту. Но он и там проявил себя не с лучшей стороны — снова посоветовал командующему бросить кавалерию в наступление по глубоким снегам. Итог оказался печальным — немцы уничтожили почти весь отряд красных конников. В Москву он прибыл с опущенной головой.

Сталин и тут остался без жесткой реакции.

* * *

Итак, слова Гитлера: «Горе тому, кто слаб!» обрели реальные очертания. Военный атташе Германии в Москве генерал Кестринг и его помощник полковник Кребс после майского празднества 1941 года, прибыв в посольство, составили обобщенную справку по военной части парада. Кестринг сразу же отбыл по шифровке в Берлин. При встрече с фюрером он заявил ему, что РККА по технической оснащенности серьезно уступает Третьему рейху. По его наблюдению это показал прогон по Красной площади боевой техники.

Слова Кестринга убедили Гитлера в правильности выбора момента для нападения на СССР. И все же в данное время вызывающая воля фюрера к войне с Советской Россией находилась в примечательном противоречии с реальным соотношением сил по другим параметрам — территория, население, индустриализация Советской России и возможные союзники в лице США и Великобритании.

Но такое решение можно рассматривать как первый признак начавшейся у него психологического недуга — утраты чувства реальности. Канатоходец шел по тросу без страховки, но на свою беду действовал в русле индивидуального кредо: «Во мне всегда жила мысль о том, чтобы бить».

И он ударил…

А бить у него было чем.

153 дивизии, 600 000 моторизованных единиц, 3580 танков, 7184 орудия и 2740 самолетов — с такими силами Гитлер на рассвете 22 июня 1941 года, около 3 часов 15 минут, начал наступление на Советский Союз. Как писал Иоахим К. Фест, автор трехтомника по исследованию Третьего рейха и его фюрера, это была самая огромная сосредоточенная на одном театре военных действий вооруженная мощь, которую когда-либо знала история.

Наряду с немецкими соединениями стояли 12 дивизий и 10 бригад Румынии, 18 финских дивизий, 3 венгерские бригады и 2,5 словацкие бригады, позднее к ним присоединились 3 итальянские дивизии и испанская «Голубая дивизия».

Воевали на стороне Третьего рейха индусы — воины легиона «Свободная Индия» во главе с лидером левого течения колониального правительства Субхасом Чандра Босом, который прибыл в Германию 3 апреля 1941 года. Индийский легион входил в состав Абвера. В августе 1942 года индийские легионеры приняли присягу Гитлеру и Босу. К концу этого года численность легиона достигла 3155 человек…

* * *

По примеру большинства предыдущих кампаний нападение последовало без объявления войны, и опять оно было начато внезапным массированным налетом люфтваффе, одним ударом уничтожившим половину из почти 10 тысяч самолетов Советской России. Потом пошли быстроходные танки, клиньями рассекающие части и соединения РККА, а затем вместе со своей пехотой они создавали котлы для красноармейцев. Стремительность вражеского наступления приводила к окружению не только частей, соединений и объединений Красной армии, но и появлению верениц советских военнопленных. Это был результат потери управляемости войск.

За дивизиями вермахта следовали как вторая волна наступательного эшелона специальные подразделения — «айнзацгруппы», перед которыми Гитлер еще 3 марта поставил задание истреблять «еврейско-большевистскую интеллигенцию» по возможности уже в районах операций. Эти специальные команды и придали войне с самого начала беспримерный по античеловечности, не имеющий аналогов характер. И если в стратегическом плане эта кампания и была тесно связана с войной в целом, то по своей сути и морали она представляла собой нечто совершенно новое — она была как бы Третьей мировой войной. В любом случае она не соответствовала понятию «нормальной европейской войны».

Двойственный характер войны заключался еще и в следующем: с одной стороны, она была мировоззренческой — борьбой против коммунизма, с чертами крестового похода эпохи средневековья, с другой — колониальной и захватнической войной в стиле войн ХIХ века. Перед самым началом похода на Восток Гитлер на одной из встреч в узком кругу своих единомышленников образно пояснил цель войны:

«В принципе, таким образом, речь идет о том, чтобы умело разрезать на куски этот гигантский пирог, дабы мы, во-первых, могли его покорить, во-вторых, им управлять и, в-третьих, его эксплуатировать