Обречённый на скитания. Книга 6. - [34]

    — Первый, твоё самомнение скоро будет больше тебя, — усмехнулся я, — зови давай Чёрного. 

    — Это язык арвендов? Да? — Анариэль посмотрела на меня, потом на потягивающегося кота. 

    — Ага. Я и не заметил, — согласно кивнул я. 

    В комнату тенью просочился арвенд. Интересно, где он прятался? Такое ощущение, что сидел прямо под открытым окном лоджии. А может, так оно и было. 

    — Знакомься, это Чёрный. Чёрный это Анариэль, принцесса Светлого леса. «И потенциальная самка Алекса», — не преминул вставить Первый. «Первый, не наглей», — одёрнул я кота. 

    «Можно подумать, я что-то придумал», — обиженно отозвался кот. «Хорош болтать», — прикрикнул я. 

    — Очень приятно, — сделала лёгкий реверанс эльфийка, — у вас очень красивый мех. 

    — Чёрный, отвечаешь за неё головой, — проговорил я на языке арвендов, 

    — понял? 

    — Не подведу, — пообещал кот и подошёл к девушке, принюхиваясь к ней. 

    — Как долго охранять её? 

    — Пока не сдохнешь, — кинул я. 

    «Ну вот, а на меня наорал!», — тут же вставил Первый. 

    — У вас будут дети? — спросил Чёрный. 

    — Очень может быть, — пожал я плечами. 

    — Их охранять будет мой клан? — не унимался Чёрный. Вот же дотошная скотина! 

    — Да. Твой. Сам выбирай кто, — рыкнул я. 

    — Ты ругаешь его? — спросила Анариэль, — что он сделал не так? 

    — Болтает много, — буркнул я. — Это теперь твой кот. Принимай телохранителя. 

    — Спасибо, Истинный Алекс, — Чёрный внимательно посмотрел на меня. 

    — Не за что, — отозвался я на всеобщем. — Благодарит за возможность быть рядом с тобой, — пояснил я для принцессы, — тебе бы нужно переночевать в моём замке, будешь понимать их язык. 

    — Это приглашение? — лукаво спросила Анариэль. 

    — Ага, — кивнул я, — не знаю только, как Маринка к этому отнесётся. У неё иногда в мозгах замыкание бывает. 

    — Это графиня? — эльфийка взяла меня под руку и мы направились на выход. Коты пошли за нами немного сзади. 

    — Ага, она. Так вроде нормальная баба, но иногда как выдаст! 

    — Ты так отзываешься о своих жёнах… Я, пожалуй, подумаю насчёт Линкарии. Не поторопилась ли я. 

    — Ха, насмешила. Второпях вон какого монстра вырастила! — поддел я принцессу. 

    — Ну, это просто цветок и притом не Линкария… 

Империя. Императорский дворец. Принцесса Веста

       Вот уже третий день на улице было ненастно. Несмотря на весну, на улице шёл мелкий, осенний дождик. На душе у принцессы было так же ненастно, как и на улице. Всё валилось из рук, не было желание не то что чем-то заняться, вообще не хотелось вставать из постели. Весь день девушка просидела в своей комнате, то принимаясь за рукоделие, то бросая его и начиная рисовать, либо просто сидела у камина, погрузившись в воспоминания. Вот и сейчас, когда в разрывы облаков проскакивали бордовые лучи заходящего Ясмина, Веста сидела в кресле с вышиванием в руках, устремив неподвижный взгляд в пустоту. «Что я сделала не так? Чем обидела его? Я вела себя, как уличная девка, и он брезгует говорить со мной, — мысли бегали по кругу, раз за разом становясь всё мрачнее. — Зачем тогда дал мне телефон? Он даёт телефон только тем, с кем хочет говорить. Почему тогда не отвечает мне? Илоне вон находит время ответить, а мне нет». В дверь постучали, прерывая мысленный бег по кругу. 

    — Ваше высочество, прибыл портной. Привёз костюм для королевской охоты. Разрешите позвать? — служанка с сочувствием смотрела на венценосную особу. Весть о любовной тоске принцессы разнеслась по дворцу с молниеносной быстротой. Кто-то осуждал принцессу, кто-то тихо радовался несчастью девушки, но большинство её жалели. Потому как очень многие знали её как бесхитростного и отзывчивого на ласку ребёнка, лишённого материнского тепла. И это отношение передавалось среди дворцовых слуг от старожилов к молодым. Служанка, вошедшая в кабинет, была не намного старше принцессы и так же познала неразделённую любовь. 

    — Я никуда не поеду, — принцесса вернулась к действительности, — пусть идёт прочь. 

    — Ваше высочество, — осмелела служанка (в прошлый раз она так и не дождалась ответа принцессы, поэтому, поняв, что сейчас её услышали, стала говорить сочувственно и мягко), — нельзя же так изводить себя. У мужчин всегда полно дел. 

    — Ты о чем? — ровно спросила Веста. 

    — Да я ж про мужчин, — служанка более уверенно пошла к камину, — у них одно на уме — дела! А думать они могут только о делах, либо о нас, бабах. Извините, женщинах. Вот закончит со своими проблемами и вспомнит о вас. 

    — Вспомнит, — презрительно хмыкнула Веста, — сомневаюсь. 

    — А вы не сумневайтесь. Мужики они ж такие. Как дела у них сладятся, так сразу о женщине вспоминают, ну или когда совсем уж им плохо. Ну, с графом же всё в порядке? 

    — Не знаю, — равнодушно отозвалась принцесса, — я даже не знаю где он. Может, у орков, а может, здесь, в столице. Не хочет он со мной разговаривать. 

    — Так ведь, ваше высочество, как с вами говорить? Вы же вторую неделю из комнаты не выходите. Вон, уже три раз, из вашего Фонда гонец приезжал, интересовался вашим здоровьицем. Народ там ожидает вас, — служанка, слово за слово, подошла к креслу, на котором сидела Веста, — а вы всё сидите и сидите, как же к вам попасть-то?