Образование Древнерусского государства - [18]

.

Таким образом, в середине X в. византийцев уже интересует информация о внутреннем положении, сложившемся в Восточной Европе у восточных славян. Более того, приводимая в трактате Константина Багрянородного информация уникальна. Так, даже в древнерусских летописях отсутствуют конкретные данные о функционировании полюдья.

В целом оценивая содержание византийских источников по проблеме возникновения Древнерусского государства, нужно отметить их внешнеполитическую ориентированность. В поле зрения византийских авторов IX в. попадают пока только факты агрессии восточных славян или русов (росов) против соседей, прежде всего самой империи.

1.4. Арабо-персидские авторы о восточных славянах и русах

1.4.1. Древнейшие сведения восточных авторов о славянах и русах

Несколько иначе ориентирован комплекс арабо-персидских источников. Для мусульманских авторов Восточная Европа представляла интерес прежде всего как источник ценных товаров. Поэтому основной акцент в историко-географических сочинениях делался на рассмотрении торговых маршрутов. Случалось, при переписывании трудов своих предшественников позднейшие компиляторы пропускали сведения, имевшие «некоммерческий» характер[200]. Все же, описывая торговые пути, восточные авторы заинтересованы были привести данные о потенциальных партнерах (как правило, краеведческого характера). Данные эти противоречивы, чрезвычайно неточны, часто географически не локализуемы.

Наиболее ранние упоминания славян относятся к событиям VІ–VІІ вв. Считается, что они восходят к труду персидского (либо мазендеранского) историка Абу Джафара Мухаммед ибн Джарир ат-Табари (838–923) «История пророков и царей». Труд ат-Табари называют классическим, и он лег в основу всех позднейших мусульманских «всемирных историй». До нашего времени дошла только краткая редакция этого произведения (в 13 томах), к сожалению, в ней не нашли отражения события, связанные со славянами. Но в 963 г. саманидский везир Мухаммад Баллами составил сокращенную обработку труда ат-Табари на персидском языке[201]. «Историей» ат-Табари пользовались и другие историки — Ибн Исфендийар (XIII в.) и Амули (XIV в.). Благодаря их сочинениям сохранилось упоминание славян в связи с событиями 30-х гг. VII в., а также рассказ о бегстве персидского принца Джамасба, брата Хосрова I Ануширвана (531–579), через Дербент к хазарам и славянам[202]. Следующее упоминание славян связано с событиями арабо-хазарской войны. Оно сохранилось в сочинениях арабских историков ал-Балазури (ум. в 892 г.) «Книга завоеваний стран» и ал-Куфи (ум. в 926 г.) «Книга завоеваний». В труде ат-Табари также рассказывается об интересующем нас событии, но в нем отсутствуют славяне. Согласно арабским историкам, в 737 г. в глубь хазарских владений осуществил поход родственник халифа Марван ибн Мухаммед. Преследуя хазар, Марван продвинулся далеко на север до Славянской реки (Нахр ас-сакалиба), где взял в плен 20 000 семей славян (ал-Куфи добавляет, что наряду со славянами в это число входили и представители других «неверных»)[203]. Какая река в данном случае имеется в виду, историками точно не выяснено (основные точки зрения: Волга либо Дон).

В IX в. появляется ряд оригинальных арабских историко-географических сочинений, являющихся важными источниками по истории народов Восточной Европы. Большой интерес представляет сообщение арабского историка и географа ал-Йа'куби (IX в.), содержащееся в его труде по всемирной истории «Та'рих» («История»). В начале 50-х гг. IX в. восстания против власти халифа охватили Армению, Албанию (Сев. Азербайджан) и Грузию. На усмирение непокорных подданных халиф направил полководца Бугу Старшего. Буга замирил Армению и Грузию, а затем направился против кавказских горцев (санарийцев). Согласно сообщению ал-Йа'куби те обратились за помощью к трем правителям — византийскому императору, владыке Хазарии и некоему сахиб ас-сакалиба, т. е. правителю славян[204] (это событие относится к 853–854 гг.). Таким образом, правитель славян выступает наряду с хазарским и византийским государями, что косвенно свидетельствует о его довольно значительных возможностях — он располагал военной силой и его владения были где-то сравнительно близко от Кавказских гор[205]. Информации ал-Йа'куби исследователи склонны доверять, поскольку он был современником событий и был хорошо знаком с положением дел в Закавказье.

Но в первой половине IX в. на мусульманском Востоке о территории, заселенной славянами, было еще весьма смутное представление. Так, в наиболее авторитетном географическом труде великого среднеазиатского ученого ал–Хорезми «Книга картины земли» (написан между 836–847 гг.), в котором творчески переработано сочинение античного ученого Клавдия Птолемея (II в. до н. э.), в комментарии к названию «страны Германии» дописано «и она же земля славян»[206].

Со второй половины IX в. сведения мусульманских источников о славянах становятся более подробными. В это время арабы создают совершенно новый по типу и по содержанию жанр географической литературы — своеобразные дорожники, называемые, как правило, «Книгами путей и стран» («Китаб ал-масалик ва-л-ма-малик»). Один из таких трудов создан Ибн Хордадбехом (род. ок. 820 г.). Он происходил из знатной фамилии, получил хорошее образование, был близок ко двору халифа. Тот факт, что Ибн Хордадбех заведовал государственной почтой в Северо-Западном Иране и имел доступ к правительственному и частным архивам, позволяет с доверием относиться к приводимой им информации. Предполагается, что ученым было создано две редакции географического труда, одна из которых датируется 40-ми, а другая 80-ми гг. IX в. В любом случае первоначальный текст труда Ибн Хордадбеха не сохранился — известна лишь краткая выжимка из него, не донесшая до нас весь описательный материал