Образ жизни - [18]
Шрифт
Интервал
Но разве такое осилишь
В окрестностях этих пустых,
Хранитель незримых вместилищ,
Владелец мелодий простых?
И всё же над бездной, над высью
Живёт без границ и оков
Поэзия — живопись мысли,
Поэзия — музыка слов.
После…
Как я жил от декабря до мая,
Как в пустыне белой, неживой.
Никому не в чём не доверяя,
Ждал свиданья с молодой травой.
Жил да был в морозной этой башне,
В клетке из закованных широт,
Ожидая твёрдо и бесстрашно,
Что весна к порогу подойдёт.
А когда потом очнулись липы,
А когда пошёл весенний гул,
И проснулись в тёмных реках рыбы,
Я навеки вечные уснул.
И уже не чувствовал, не видел,
Как играла чистая вода,
Как склонилась ивушка в обиде
У прозрачно-тихого пруда.
Как по остывающему следу
Ветер пыль серебряно вздымал.
И пришла нелёгкая победа,
О которой я, живой, мечтал.
* * *
На востоке небо затянуло,
Так что сразу — темень по глазам.
И зловещим холодом пахнуло,
И пошла огромная гроза.
Приутихли певчие под стрехой,
Почернела синяя вода.
Кто-то это всё назвал потехой,
Кто решил: какая ерунда!
Птицы подались туда — на запад,
Птицы подались туда — на юг,
Унося в пугливых крыльях запах
Лета, степи и всего вокруг.
А когда гроза отгрохотала,
Прояснилось, словно в светлом сне, —
Оказалось вдруг, что места мало
Стало им в родимой стороне.
* * *
Сад былой,
Былые птицы
И былые дни.
Вспоминаю:
Лица, лица —
Белые огни.
Что за чудо,
Право слово —
Жизнь на бегу?
Лишь себя уже
Былого
Вспомнить не могу.
Лица — звёзды
В небе тёмном,
Видные чуть-чуть…
И меня, былого,
Вспомнит,
Может, кто-нибудь.
Вот он —
Лёгкими шагами
Встал на мой порог.
И пока взаимна
Память,
Я — не одинок.
Не горе
А мне и горя мало —
Всегда мне не везло.
Подумаешь: упало
И треснуло стекло!
Я вышел нелюдимо,
Я лихо закурил,
И, заслонившись дымом,
В околицу отплыл,
Где взмыл над степью сокол,
Где луч отвесно прям,
Где нет ни штор, ни стёкол
И ни дверей, ни рам.
Здесь ветер буйной силой
К дороге гнёт листву.
Гуляй на воле, милый,
Вались плашмя в траву.
Привольно и чудесно
И отдыхает глаз.
Вот здесь мне жить не тесно,
Просторно — в самый раз.
Здесь доброе начало,
И невозможно зло.
Подумаешь: упало
И треснуло стекло!
Привычка
По дорогой своей привычке,
Что устоялась с давних пор,
Зажгу костёр последней спичкой,
И спичку брошу в тот костёр.
Гори, костёр, еще закатный
Не причитается итог,
И от привычки презанятной
Для жизни есть резон и толк.
Свети, костёр, — и ночью тёмной
Не заблудиться мне вовек.
Я не приблудный, не бездомный,
Не посторонний человек.
А то, что я — последней спичкой,
И эту спичку — на костёр.
Так это просто по привычке,
Что устоялась с давних пор.
* * *
Все живое в мире принимая,
Тучу принимая и зарю,
Больше всех я доверяю маю,
Да ещё, конечно, сентябрю.
Небеса из голубого ситца,
Горизонта чёткая межа!
Больше всех я доверяю птицам,
Да ещё собакам и ежам.
Больше всех я говорю спасибо
Им за мой покой и мой успех.
Больше всех я доверяю рыбам,
Змеям доверяю больше всех.
Больше всех я доверяю скрипке,
Взятой у апреля напрокат.
Меньше всех — сочувственной улыбке.
Я, ей-богу, в том не виноват.
* * *
Перегорело, улеглось и отболело,
И вот, уже в который раз опять, —
Тот вывод: лечит дело, только дело,
А дел — их всею жизнью не объять.
Вчера опять такое накатило,
Что захотелось прямо волком выть.
Но слава Богу, что ума хватило
За дело взяться и тоску забыть.
И я сказал себе довольно строго:
— Твои дела вчерашние грешны,
Но есть ещё любовь и есть дорога,
Длиною в ожидание весны.
Домой
В метро блестящем или же в трамвае,
Иль просто так пешочком, налегке
Передвигаюсь я, не унывая,
С авоською спасительной в руке.
Торчит батон, кефирная бутылка,
А я в свою гостиницу иду.
Я шумною Москвой иду с ухмылкой
И что-то напеваю на ходу.
Ещё купить мне чаю пачек десять,
Колготки, мясо, колбасу и сыр.
Ещё купить пластинку модных песен —
Вот будет пир на родине, так пир!
— Давай, сосед, за мой отъезд шарахнем.
Зовут-то как? Не знаю до сих пор.
…Вот самолет, в салоне пахнет
Мой весь гастрономический набор.
Стихи к празднику
«Напишите что-нибудь к празднику,
Поторжественней, попараднее.
Ну, схватите самую суть,
Чтоб на первую полосу.
Это ж, знаете, к Октябрю…»
Я устало в окно смотрю.
За окном моросит и дует,
Тротуарами осень бредёт…
Что ж, на первую полосу я
Напишу вам к утру. Идёт!
Напишу, чем живу, чем мучаюсь,
Напишу, улыбаюсь чему.
Только это отнюдь не лучшее,
В вашем смысле. Но что кому…
Как я в чём-то собой развенчанный,
Как порой неуютно мне,
Напишу о любимой женщине.
Не бледнейте, — я о жене.
В общем всё, о чём трудно думаю,
Но не часто ещё говорю.
Всю вам правду и всю судьбу мою —
Невозможно лгать к Октябрю.
Визит
Он недавно дорвался до кресла,
И теперь из окна озирал
Эту улицу, эту окрестность,
Этот свежий в асфальте провал.
Как он мне улыбался радушно,
И какие елей лились!
Что-то мне от него было нужно,
Без чего бы я мог обойтись.
Но пришёл: как-никак однокашник,
Вместе, помню, гоняли футбол,
Но по тропочке дружбы вчерашней —
Чёрт же дёрнул, пришёл.
Разводил он руками сановно,
До порога меня провожал,
Обнял как-то меня по-сыновьи
И к груди по-отцовски прижал.
Как от ласки той стало мне плохо!
Как я тут же не рухнул живьём,
Оттого, что мы в разных эпохах —
С ним, на разных планетах живём.
Вот и мучаюсь в смутную полночь —
Не берёт меня сон.
Ах, какая я всё-таки сволочь,