Образ жизни - [2]

С первых дней работы на фабрике Полина испытывала душевное расположение к Вере Ивановне — пожилой работнице, учившей её шить. Теперь она решилась просить у неё совета. В обеденный перерыв Полина рассказала Вере Ивановне свою историю, и в тот же день после работы Вера Ивановна осталась с ней в раздевалке и дала простой житейский совет. Выходило, что Полине нужен защитник, с которым управдом не станет связываться. В том, что управдом не чист на руку и что у него рыльце в пуху, Вера Ивановна не сомневалась. После ранения вернулся на фабрику наладчик Николай Тимофеевич. Своего жилья у него не было, обещали и не давали, пока он ночевал на столах в парткоме. Вера Ивановна успела поговорить с ним, и он согласился поселиться у Поли.

— Это то, что тебе нужно, — говорила Вера Ивановна, — фронтовик, партийный, после ранения. Я давно его знаю, ничего плохого сказать не могу. — Видя Полино смущение, положила руку ей на плечо и, вздохнув, сказала: — Как мать тебе говорю…

Управдом, как и обещал, через два дня явился опечатывать комнату. Его встретил Николай Тимофеевич — в гимнастёрке с орденскими планками, по-домашнему без пояса. Опираясь на палку, подошёл, поздоровался и спросил: — Ты на каком фронте воевал, товарищ? — Этого вопроса оказалось достаточно. Всё же потребовалось оформить брак, после чего их прописали. Поля всё ждала, что прежние хозяева вернутся, но они не вернулись. Ни тогда, ни позже, никогда.

В самом начале их совместной жизни Поля рассказала мужу о сыне. Они выяснили, что Дом ребёнка разгрузился в Казани и получили из Казани ответ, что Коваль Петр Иванович, 1938 года рождения был направлен в Ижевск для помещения в один из детдомов УАССР. В письме из Удмуртского республиканского архива было сказано, что в архивных документах за период 1941-46 г.г. Коваль П.И., 1938 г. рождения не значится. След терялся где-то между Казанью и Ижевском, надо было ехать и разбираться. Пока шла переписка, родилась Дашенька и целиком завладела мыслями и чувствами Поли. Поездка всё откладывалась и не состоялась.

Николая Тимофеевича выбрали в партком фабрики, не прошло и года, как он стал секретарём. Исполнительность, покладистый характер и анкетные данные вели его по служебной лестнице. В начале пятидесятых его взяли в райком инструктором, а в конце десятилетия он уже был первым секретарём. Полина скоро ощутила преимущества жизни при муже и стала послушно следовать его советам. Она вступила в партию, позже пошла на курсы профсоюзных работников, когда партком рекомендовал её. В середине пятидесятых её избрали в фабричный комитет, где она отвечала за организацию социалистического соревнования. Муж объяснил ей, что пока фабрика выполняет и, в разумных пределах, перевыполняет план, соцсоревнование просто формальность; главное наладить своевременную отчётность и наглядную агитацию всех уровней. Полина серьёзно отнеслась к тому, что в народе называли показухой. За несколько лет работы в фабкоме она научилась говорить расхожими штампами, добросовестно выполнять различные поручения и хорошо усвоила мужнюю науку: поменьше говори, внимательно слушай, кивай и смотри в глаза собеседнику — люди сами скажут, что и как надо делать. Добрая по натуре, она смотрела на людей широко открытыми серо-голубыми глазами, сочувственно кивала и даже делала всё, что было в её силах. За ней закрепился образ доброй, всё понимающей, своей. Пришло время и по рекомендации парткома её с триумфом избрали председателем фабричного комитета профсоюза. Теперь от неё зависело многое и многие: квартиры, путёвки, дефицит… Полина стала Полиной Ивановной, но чиновное чванство её не коснулось. Она по-прежнему сочувственно смотрела в глаза сидящему напротив человеку, не прерывала его, пропуская слова мимо ушей. Изо дня в день повторяющаяся рутина постепенно сделала её равнодушной. Ещё только открывая заседание, она знала, чем оно закончится. Подводя итог иногда жарким, но бесполезным спорам, она говорила: — Райком нас поддержит, — и все понимающе кивали головами.

Они одними из первых получили отдельную квартиру в новом районе. Ежегодно ездили отдыхать в черноморские санатории и пансионаты… Семья вписалась в систему и пользовалась положенными благами. В шестьдесят седьмом году Даша заканчивала престижный факультет журналистики, и ей уже подыскивали место в одной из столичных газет. Весенним утром Полина Ивановна, как всегда к девяти, вошла в свой кабинет, секретарь поставила перед ней традиционный утренний чай с печеньем и вышла. Полина Ивановна взяла печенье и удивленно подняла брови — отворилась дверь, вошёл мужчина смутно знакомой внешности, подошёл к столу, приветливо улыбнулся и сказал: — Здравствуйте Полина Ивановна. Меня зовут Пётр. Я ваш сын.

Глава 2

В Казани теплушки отцепили и загнали в тупик. Маневровый паровозик ушёл, вагон стоял, а в ушах не утихал стук колёс. Дети растерянно смотрели друг на друга и начали приходить в себя, когда их по одному стали принимать из вагона и опускать на землю. После долгой тряски они неуверенно шагали, спотыкаясь о траву, скоро освоились, забегали и заговорили — все сразу.