Обратное зеркало - [31]

Закончив свою речь, староста, было, собирался уйти, но Ингвар остановил его.

— Постой, пойдешь вместе со мной на капище. Нужно принести жертву Перуну в честь нашей победы.

— Слушаюсь, княже, когда выходим?

— Как жрец позовет, так и пойдем.

Староста еще раз кивнул и двинулся в сторону обоза.

Ингвар ухватил за рукав пробегавшего мимо ратника:

— Сыщи мне Позвизда. Пускай со всех ног сюда бежит. Скажи, князь требует.

Ратник кивнул и бросился исполнять приказ. Староста и жрец подошли одновременно с Позвиздом.

— Можем трогаться, князь, через три часа на месте будем, — сказал жрец.

— Позвизд, пойдешь со мной и старостой к капищу. Выходим через десять минут. А теперь будь добр, кликни воеводу.

Ратибор нехотя оторвался от раздачи крестьянам продовольствия и подошел к Ингвару.

— Что прикажешь, князь?

— Я с Позвиздом и Агапием пойду к капищу принести жертву богу воинов в честь победы, пленников заберу. Ты остаешься здесь за старшего, разбоя не чинить, за ратниками следи, чтобы чего не учудили.

Ратибор кивнул и вернулся к прерванному занятию. Дорога через зимний лес оказалась нетрудной. Через два часа они вышли на поляну, посреди которой стояло каменное изваяние Перуна, бога воинов и грома.

Ингвар сделал шаг к нему, но его тело как будто погрузилось в кисель, руки и ноги стали ватными, в голове шумело. Но тут он услышал голос жреца, который нараспев произносил какие-то слова. Ингвар сделал еще шаг и еще, идти становилось все тяжелее, но он продолжал продвигаться вперед. Дойдя до статуи, он опустился на колено и мысленно воззвал к богу: «Перун, бог громовержец! Сын твой Ингвар к тебе взывает. Одержал я с дружиной победу над ворогом и хочу принести тебе в жертву вражеских воинов и детей их. Прими с благодарностью». И тут же вязкий кисель исчез. Перун услышал своего сына и решил позволить варягу сделать то, ради чего он пришел. Жрец остановил свой заговор на полуслове, в его глазах было безмерное удивление. Стряхнув оцепенение, он произнес:

— Удивил ты меня, княже. Мало, кто мог сделать больше полушага к идолу без слов заговора. Ты действительно великий воин. При этом ты обратился к Перуну сам, и сам снял защиту. Я такого за двести лет, что живу здесь, не видел. А теперь займемся тем, ради чего мы здесь. Пора принести жертву.

К Ингвару подвели двух пленных воинов:

— Я должен принести вас в жертву перед своим богом, но я не буду резать вас, как баранов. Я дам вам оружие, и вы умрете сражаясь. Если же вы сумеете убить меня, то уйдете отсюда вместе с вашими детьми. Это мое княжье слово.

Он отступил от пленных на шаг и обнажился до пояса. Кольчугу, меховой плащ и рубаху он передал Позвизду:

— Если со мной что случится, значит, такова воля Перуна. Этих отпустишь вместе с детьми. Дай мне твой меч, — попросил Ингвар. Удивившись, Позвизд протянул ему свое оружие. Взяв его, Ингвар резко крутанул меч Позвизда вокруг кисти. — Хороший клинок, — сказал он, — как раз для левой руки подойдет. — Свой же харлужный князь взял в правую руку. Под ноги пленным кинули два меча, специально принесенных для этого боя. Те мгновенно освободились от веревок и застыли в защитной стойке. Ингвар встал напротив них. — Ну что, нападайте или защищайтесь. Мне все равно.

Краем глаза Ингвар заметил, что жрец упал на колени и начал что-то бормотать. Из-за этого он чуть не прозевал атаку противников. Чудины были молоды и быстры, но они пришли победить или умереть. Он же вышел только побеждать. Два меча Ингвара свистнули и скрыли князя за пеленой сверкающий стали. Воины атаковали, но ничего поделать с защитой варяга не могли. Ингвар делает неуловимое движение, и один из противников валится разрубленный надвое. Второй быстро отскакивает, зажимая страшную рану на плече. Князь делает быстрый шаг в сторону врага, тот резко поднимает меч для защиты. Но слишком быстро движется этот обоерукий варяг. Ударом сверху Ингвар разрубает меч противника, как прутик. Чудин удивленно смотрит на оставшуюся в его руках рукоять.

— Перун! Тебе посвящаю, — крикнул князь, и противник упал с отсеченной головой. Из обрубка шеи на статую Перуна фонтаном бьет кровь.

И тут Ингвар услышал хохот похожий на гром:

— Спасибо, князь. Ты принес достойную жертву. Ничего нет приятней для бога воинов жертвы, павшей в бою с оружием в руках. Слушай меня. Такова моя воля: никогда ты не мог биться двумя мечами, теперь я наделяю тебя этим даром. Да не будет тебе равных в таком бою. Детей же, которых вы привели мне в жертву, отпустите. Либо возьмите на воспитание. А теперь прощай. Когда ты погибнешь, ты станешь достойным воином моей дружины.

Голос стих. Ингвар потряс головой: «Неужели это правда, и я слышал Перуна?». Князь медленно повернулся к жрецу:

— Детей отпустить — такова воля бога, Агапий, возьмешь их и воспитаешь. Они отмечены Перуном.

Староста поклонился. Позвизд же стоял как громом пораженный:

— Княже, я видел удалых воинов, но в тебе живет сам Перун. — Он, кланяясь, протянул Ингвару одежду.

После того как жрец совершил над павшими свой обряд, Ингвар с Позвиздом и Агапием двинулись в обратный путь. Отойдя немного от капища, Ингвар взял у Позвизда его меч и попробовал повторить бой двумя мечами. Оружие послушно исполняло любую волю хозяина. Вернув Позвизду меч, он продолжил путь.