Обратная сторона власти. Прощание с Карнеги, или Революционное руководство для марионетки - [5]

Он отпустил ее. Придется подождать, пока они закончат ужинать. Он напомнил себе, что нельзя делать никаких сексуальных жестов.

После ужина Марк включил телевизор; он смотрел новости и мыл посуду, пока Джоанна разговаривала по телефону с приятельницей. Затем, когда в доме наконец наступило спокойствие, и они, сидя на диване, смотрели телевизор, он повернулся к ней и спросил:

— Хочешь чего-нибудь выпить?

Она повернулась к нему и на секунду задумалась: «Нет, спасибо. Можешь выпить, если хочешь».

Прилив гнева. «Все, хватит! Больше не хочу и пытаться. Если сегодня между нами и будет секс, ей придется самой проявить инициативу». Глядя одним глазом в телевизор, он потянулся за газетой, потягивая пиво. Через полчаса, не говоря ни слова, он встал.

— Пошел спать? — воркующим голосом спросила она.

— Да, устал, пока… — ответил он.

Вскоре, только он начал засыпать, она тоже легла в постель. Он притворился спящим, когда она погладила его лицо; кажется, она смягчилась. Он заметил, что она обнажена, и в его сердце забрезжила надежда. А вдруг… Он сонно повернулся и просунул ногу между ее бедер. Ах ты, черт! Определенно неверный ход. Ее ноги резко сомкнулись, и она улеглась животом вниз. Его ослепил хаотический наплыв чувств, и он подскочил, сев на постели.

— Да что с тобой такое, черт возьми? — требовательным голосом произнес он.

— В каком смысле? — испуганно ответила Джоанна.

— Ты прекрасно знаешь, в каком смысле. Ты что, фригидна?

— Нет, я просто не хочу такого секса, — на сей раз рассерженно парировала она.

— Почему не хочешь?

— Секс это все, что тебе от меня надо. Мне нужно большее, а ты не можешь дать мне того, что я хочу.

— Господи, да я из кожи вон лезу, чтобы делать все, как ты хочешь. Чего тебе еще надо, в конце концов?

— Я хочу, чтобы ты меня любил, а не просто трахал.

— О Боже, все, я сдаюсь. Я не знаю, что я такого должен сделать, чтобы убедить тебя, что я тебя люблю. Я хочу тебя, и я все время о тебе думаю. Чего еще тебе надо?

Он отвернулся от нее и накрылся с головой одеялом.

— Спокойной ночи и приятных сновидений, — проворчал он. В его голове пронеслись мысли о том, чтобы взять ее силой, но он отмахнулся от них.

Джоанна больше ничего не сказала и потушила свет. Они оба заснули, а над их постелью сгустились черные тучи.

Джоанна

Нарезая овощи для ужина, Джоанна поняла, что Марк с минуты на минуту вернется домой. Она была уставшей и несколько раздраженной: дела на новой работе шли не очень хорошо; в принципе, дело было в том, что ей не нравился ее новый шеф.

Она с нетерпением ждала возвращения Марка, но наряду с приятными ожиданиями она испытывала и сопровождающее их чувство тревоги. Она не придала этому чувству серьезного значения, но едва уловимое неприятное ощущение охватывало ее всякий раз, когда она думала о близости с Марком. И все же она искренне предвкушала увидеть его добродушную улыбку и услышать его глубокий, звучный голос. Она слышала, как машина заехала на стоянку, звук захлопнувшейся двери: через несколько мгновений Марк стоял в дверях.

Здороваясь с Марком, она почувствовала радость при виде его, но не сдвинулась с места ему навстречу. Она надеялась, что он сам подойдет и поцелует ее, но пока он приближался к ней, она снова испытала это закрадывающееся в нее чувство, слегка омрачавшее ее радость. Когда он подошел, она ощутила его легкое прикосновение и нежный поцелуй, и с радостью ответила ему тем же. Она с удовольствием отметила, что он собирается сесть и поболтать с ней. Ей нравилось, когда он смотрел на нее, пока она была чем-то занята. Она была рада, что решила приготовить сегодня одно из его любимых блюд. Это будет хороший ужин. Они будут болтать, смеяться и хорошо проведут время.

Помешав грибы в соусе, он поднялся и направился к ней. Она надеялась, что он сейчас подойдет и коснется ее. Но вдруг она застыла; предвкушаемое ею объятие обернулось грубым лапаньем ее грудей. Преследовавшая ее едва ощутимая тревога перешла в настоящую панику. «О Боже, опять начинается», — подумала она. Ее сознание и тело онемели, и все ее мысли сконцентрировались на соусе.

Дальше она помнила только то, как Марк ушел. Она слышала, как он возится в столовой. Ее охватил явный испуг и тревога. Что-то страшное произошло с ее чувствами к Марку. Нельзя сказать, чтобы она разлюбила его; казалось, она просто не хотела с ним секса, а он с каждым днем становился все настойчивее. Ей не нравилось, как он обращается с ней: он был груб, неэмоционален и полностью лишен романтики. Зачастую такое обращение убивало в ней всякое сексуальное желание, а порой ее просто коробило. Марку больше не хотелось просто сидеть, разговаривать, смотреть телевизор, держа друг друга в нежных любовных объятиях. Все, чего он хотел, — только секса, секса и секса. Всякий раз, когда она пыталась сделать так, чтобы они просто побыли вместе, он либо спешно уходил из комнаты, либо включал телевизор, либо начинал к ней приставать. Она осознавала, что всю вину нельзя сваливать на него. Быть может, все еще можно исправить. Она хотела попробовать идти навстречу всем его попыткам заняться сексом.