Оборотный Петербург - [35]

Тяжело вздохнув, оборотень выключил компьютер и поплелся на кухню. После еды предстояла важная операция — уборка комнаты. Потом надо будет найти брата, извиниться и забрать ключи от машины. И, самое главное — поговорить с Сережкой. Что бы ни случилось, ему не стоило срываться на ребенке. Сын ни в чем не виноват. Что произошло, то произошло. Надо отметить, что ребенок абсолютно не переживал, а вот он сам вел себя как свинья, что подтверждал один вид его комнаты.

Уборка заняла больше часа. Бутылки Вадим отдал соседу, который собирал утиль. Тот удивленно посмотрел на привалившее счастье, но от комментариев воздержался. Лишь когда оборотень отдал последний мешок, пообещал отблагодарить. Приведя свое логово в приличный вид, мужчина спустился вниз. Надо было приготовить что-то более существенное, чем макароны с тушенкой, а потом отправляться на поиски брата и сына. Когда он заканчивал резать мясо, то услышал на улице шум. Выйдя на крыльцо, Вадим замер на месте.

Глава 7

Оксана вышла из электрички и повисла на ограждении платформы. В какой-то момент стало понятно, что она переоценила свои силы. Захотелось позвонить брату и попросить его приехать. Вот только не было гарантии, что по приезде он не открутит ей голову, дабы и сама не мучилась и других не мучила, и не закопает на берегу тихой Рощинки. Вздохнув, девушка достала из сумки воду и сделала большой глоток. Пить еще одну таблетку она опасалась, надеясь, что принятая в поезде все-таки подействует.

Немного придя в себя, Оксана спустилась с платформы и пошла к садоводству. Больше всего ее радовало, что далеко идти не придется. Значит, минут через десять, самое большее — пятнадцать, она будет на месте. Вот только надо расписание уточнить, потому что она не уверена, что сможет провести несколько часов на платформе, если опять перерыв или отмены. И билет на Сережку взять, наверное. Хотя, сейчас день, народу мало и контроль не ходит. Убедившись, что электричка в город пойдет по расписанию, и в запасе есть минут сорок, чтобы дойти, забрать ребенка у пьяного папаши и вернуться, девушка медленно пошла к садоводству.

Не понятно, как ее заметил Сережка, но стоило девушке свернуть на их улочку, как он выскочил из каких-то кустов и побежал к ней.

— Я знал, я знал, ты приедешь, — мальчик обнял ее.

— Конечно, приеду, — девушка опустилась на колени и прижала к себе ребенка.

— Почему ты раньше не приходила? Я скучал, — он укоризненно посмотрел на девушку.

— Извини, хороший мой, — Оксана виновато улыбнулась. — Я не очень удачно упала, а доктор не хотел отпускать меня из больницы.

— Но теперь ты выздоровела? — мальчик внимательно смотрел на нее.

— Почти, — не стала обманывать его девушка.

— Тогда почему ты не осталась дома? Тетя Ира говорит, что когда болеешь, надо лежать в постели, тогда быстро поправишься.

— Я приехала, потому что одному маленькому мальчику было очень страшно, — Оксана потрепала Сережку по голове. — Не могла же я его бросить?

— Нет, — уверенно произнес мальчик.

— Тогда поехали домой?

Сережка с довольной улыбкой кивнул.

Оксана стала подниматься на ноги, но голова предательски закружилась. Девушка сделала несколько неуверенных шагов, прежде чем смогла ухватиться за деревцо.

— Оксана, Оксана, что с тобой? — Сережка подбежал к ней и заглядывал в глаза.

— Все хорошо, не волнуйся, — попыталась успокоить его девушка, хотя сама была не уверена, что сможет дойти даже до конца улицы. — Сейчас все пройдет, и мы пойдем.

— И далеко ты уйти планируешь, горе луковое, — раздалось сбоку.

Вадим смотрел, и не мог поверить своим глазам. Но нет, это было на самом деле. Оксана обнимала Сережку, не обращая внимания, что пачкает светлые джинсы, стоя на коленках посреди дороги. Но чем дольше мужчина наблюдал за ними, тем больше убеждался, что что-то не так. Волк внутри лишь фыркнул, намекая, что он давно об этом предупреждал, только никто его не слушал.

Но вот девушка стала подниматься на ноги, и ее повело. Вот она держится за деревце, тонкий ствол которого может в любой момент обломиться, и Оксана полетит в глубокую противопожарную канаву — вечный спутник наших деревень, полную воды, тины и грязи. А Сережка стоит рядом и обеспокоено смотрит, не в силах помочь. Вадим спрыгнул с крыльца вниз и не замеченный подошел к ним.

— Сейчас все пройдет, и мы пойдем, — услышал он конец фразы.

Вадим лишь покачал головой. Столько всего хотелось сказать, но, прежде чем успел сообразить, с языка сорвалось совсем другое:

— И далеко ты уйти планируешь, горе луковое.

Сын и Оксана удивленно повернулись в его сторону, причем, судя по виду последней, ей опять стало плохо от резкого движения.

— Сереж, возьми у Оксаны сумку, — мужчина шагнул к удивленной девушке и подхватил ее на руки.

— Поставь, где взял, алкоголик несчастный, — попыталась возмутиться она, при этом сильнее прижимаясь к мужчине, и обхватывая руками за шею.

— Признаю, что был не прав, — не стал отнекиваться Вадим. — Постараюсь искупить.

Оборотень пинком открыл калитку. Сережка, поняв, что отец больше не злится, побежал вперед и придержал дверь в дом. Вадим принес девушку на веранду и опустил на диван у окна. Она с наслаждением опустила голову на мягкую подушку.