Оборотни Митрофаньевского погоста - [13]

Что ж, он сумел узнать больше, чем ожидал. Оставалось наведаться в дом на Большой Дворянской и там навести справки. Но о гадалке, умершей десятилетие назад, многого не узнаешь, ведь в доходных домах жильцы меняются часто. Но даже найдись там старый квартирант - едва ли всплывёт что-то важное. Две удачи подряд Корвин-Коссаковский никогда не ждал.

За окнами осенний вечер по-прежнему шуршал холодным дождём, стемнело рано. Арсений велел подать экипаж и решил ехать домой, при этом приказал сделать немалый крюк по Большой Дворянской. Тридцать третий дом, помпезный, четырёхэтажный, с виду ничем не выделялся в ряду столь же величественных строений, и его превосходительство задумчиво окинул взглядом подъехавший к дому экипаж с красными лакеями и даму под вуалью, в горностаях, осторожно сошедшую по шумно отложенной подножке внутрь дома. 'Публика чистая-с', снова вспомнились ему слова прыщавого каменотёса. Да, это было верно.

Он велел ехать к себе на Лиговский. После ужина долго сидел в гостиной, не зажигая огня, глядя, как в свете фонаря на углу шевелятся ветви старого клёна, образуя на стене причудливые узоры. Мысли в голове кружились странные, тёмные и пугающие, на стене рисовались очертания черепов и скелетов, летучих мышей и змей. Арсений покачал головой и пошёл в спальню, молясь, чтобы дурные видения не помешали выспаться.

И сон его был чёрен и пуст, он спал, точно засыпанный пудом душистого сена.

На следующий день помощник появился в кабинете Корвин-Коссаковского около полудня. Как ни странно, жильцы доходного дома Крупенникова отличались постоянством: пять человек квартировало там два десятилетия, и двое - в том самом парадном, где жила старуха Перфильева. Корвин-Коссаковский не поверил глазам, когда увидел в списке имя Генриха Брандта, чиновника Министерства путей сообщения, их с Порфирием Бартеневым бывшего одноклассника.

Невероятно. Ему выпала ещё одна удача, а удача, она как женщина: если не искать с ней встреч, она обидится и придёт сама. Впрочем, Арсений Вениаминович тут же и скрестил пальцы. Не стоит радоваться заранее - мужчина едва ли будет помнить гадалку, на это нелепо было и рассчитывать, но Генрих всё же мог бы порекомендовать его другим жильцам, и самой перспективной Корвин-Коссаковский счёл Софью Одинцову, семидесятилетнюю матрону, вдову действительного статского советника, проживавшую на третьем этаже под квартирой покойной провидицы.

Полевой же получил новое задание - раздобыть полный список приглашённых в дом графини Нирод в пятницу.

Сам Корвин-Коссаковский нарочито задержался на службе, чтобы застать Генриха дома. Близки они никогда не были, но и не враждовали. Арсений при этом хорошо помнил пунктуального и спокойного флегматика Брандта и, хоть прошло почти тридцать лет, как они виделись в последний раз, он не верил, что такие люди меняются.

И не ошибся. Брандт узнал его, удивился визиту, но улыбнулся и с невозмутимой сдержанностью спросил, чем обязан счастью видеть бывшего однокашника? Да, от этой натуры романтики глупо и ожидать было. Понимая, что задерживает ужин Генриха Карловича, Арсений торопливо спросил:

- Я узнал, что ты живёшь в этом доме двадцать лет. Меня интересует Татьяна Перфильева, гадалка, умершая лет десять назад. Она жила в твоём парадном на четвёртом этаже.

Когда перед тобой умный человек - это тоже удача. Брандт внимательно посмотрел на Корвин-Коссаковского и кивнул. Он не счёл нужным задавать пустые вопросы и спокойно подтвердил:

- Жила. За ней часто присылали из Мариинского, из Мраморного да и из Николаевского дворца, - он с иронией посмотрел на Корвин-Коссаковского, предлагая ему самому оценить этот странный факт.

- Как выглядела?

- Как ведьма из старой немецкой сказки, что Гензеля и Гретель съесть хотела. Горбата, глаза, кстати, - он усмехнулся, - на твои похожи. Вы не родня? - Корвин-Коссаковский с усмешкой покачал головой. - Она порой так глянуть могла, клянусь, язык к гортани прилипал. Но не шарлатанка, я не слышал, чтобы не сбылось у неё что-то. Клиентуры ходило, о! - он завёл глаза под потолок, - жене моей предсказала, представь, что двойня будет. И угадала. Мне напророчила как-то походя, к Рождеству, я асессором тогда был, что меня чином обойдут. И опять - в точку. Я ещё десяток рассказов по городу про её предсказания слышал. Старуха явно с чёртом зналась - всё сбывалось точка в точку.

- А племянника её ты знал? Красивый молодой человек.

Брандт удивлённо покачал головой.

- Да кто его знает, кто у неё в племянниках-то был? К ней народ косяками ходил, и купцы, и преподаватели университетские, и офицеры. Да что там, генералы бывали, а когда из Николаевского дворца за ней посылали, так караул полицейский снаряжали. Странно, что ты этого не знаешь.

Корвин-Коссаковский спокойно заметил, что полицейский департамент - не маленький, одно отделение редко знает, что делают в другом.

- Хотя постой, - резко оборвал себя Брандт, - племянник... Не племянник - племянницы у неё были! И брат был, в карете приезжал пару раз, и две девочки с ним. Она его братом называла.

- А звать его как, не припомнишь?