«Оборотни» из военной разведки - [74]

После возвращения из США Поляков в сентябре 1962 года в парке им. Горького заложил первый тайник — не проявленную пленку в кассете, предварительно облепив её пластилином и обваляв в кирпичной крошке. Это был тайник «Гор». При входе на территорию парка он стал проверяться, внимательно всматриваясь в действия отдыхающих. Затем подошел к означенной в плане связи скамейке, сел на неё, развернул газету и в удобный момент положил контейнер со шпионской информацией за задней левой ножкой. Почитав немного газету, он встал и медленно двинулся к выходу. На одном из столбов ограждения парка поставил сигнал закладки тайника в виде полосы чернильных брызг из авторучки.

На следующий день, однако, Поляков не нашел в обусловленном месте сигнала американцев об изъятии тайника и очень напугался. Страх за безопасность своей шкуры подогревало известие о разоблачении агента ЦРУ — бывшего полковника ГРУ Олега Пеньковского. Но вскоре он успокоился — в газете «Нью-Йорк тайме» от 20 сентября 1962 года появилось зашифрованное сообщение в разделе объявлений, которое свидетельствовало о получении американцами информации из тайника под названием «Гор».

В августе 1963 года «Бурбон» проводит вторую тайниковую операцию, заложив магнитный контейнер с секретной информацией за телефонной будкой по улице Листьева, 12.

До своего очередного отъезда в командировку в 1965 году в Бирму он передает заокеанским хозяевам ещё две шпионских закладки через тайники «Молоко» и «Баня». Об изъятии американцами двух последних тайниковых вложений Поляков был поставлен в известность радиосигнализатором, оборудованном в настольных электронных часах. Приёмник работал так: тайник изъят — загорается чуть видимая зеленоватая лампочка-индикатор. Такой сигнал был безопасен и успокоительно действовал на шпиона. Кроме того, он обрабатывает еще два тайника — «Рыба» и «Береза».

Желание попасть за границу ни на минуту не покидало Полякова, считавшего, что наиболее «плодотворные» и безопасные действия могут быть за пределами страны. Мечта сбылась 3 ноября 1965 года. В этот день он вылетает в Бирму в качестве военного атташе при посольстве СССР. Вскоре от резидента ЦРУ в Рангуне полетела шифротелеграмма начальнику отдела по СССР Дэвиду Мерфи о том, что прибывший полковник Поляков проявляет необычно дружественное расположение к американским сотрудникам, занимающимся разведывательной работой. Взглянув на присланную фотографию советского офицера, Мерфи чуть было не вскрикнул — «Эврика!» Он понял, что нашёлся наконец-то агент после почти годичного молчания.

Следует заметить, что Мерфи являлся одним из тех сотрудников отдела, кому были известны установочные данные на Полякова, когда тот работал ещё на ФБР в Нью-Йорке. Для организации предметной работы с агентом в Рангун вылетели два опытных сотрудника ЦРУ — Джим Флинт и Пол Диллон. Первый из них, понимая, что работа с «Бурбоном» может принести ему служебные дивиденды, добивается назначения на должность второго секретаря посольства США в Бирме.

По договорённости с американцами Поляков отправляет в ГРУ шифровку, в которой сообщает о Флинте, как о «вероятном кандидате на вербовку», и испрашивает разрешения на его «изучение». Таким образом, открывалась возможность почти легальных контактов «Бурбона» со своим хозяином. ГРУ не замедлило с ответом. В шифротелеграмме давался «зелёный свет» для общения, хотя и с небольшими оговорками о бдительности.

Поляков после этого стал частенько бывать у Джима, приурочивая время «деловых контактов» к началу вечерних киносеансов. В таком режиме американский разведчик провел тридцать встреч со своим агентом, по одной — две встречи в месяц.

В 1968 году Флинт был неожиданно отозван в США. Не рассеялось недоверие, и янки, с одной стороны, боялись перевербовки, а с другой, — всё тяжелее было готовить дезинформацию для «Бурбона», которой он систематически кормил руководство ГРУ.

Вскоре предателя принял на связь прибывший из Штатов новый сотрудник ЦРУ Алвин Капуста, проведший с ним всего шесть конспиративных встреч. Как правило, выезжая на машине, он подбирал агента в центре Рангуна…

После отъезда Полякова из Бирмы Капуста тоже вскоре покинул страну. А «Бурбон», прибыв в Москву, решил «отдохнуть». Надо отметить, что в последующем, вплоть до ареста, активности в работе с американцами на территории Советского Союза он не проявлял, так как боялся быть «засвеченным» военной контрразведкой. Перед его глазами всё время стояла история с Пеньковским, его провал, а затем и суд, фрагменты которого демонстрировались по телевидению.

И всё же «отдыхать» долго американцы ему не дали. В июне 1972 года Полякова пригласил в кабинет начальник управления ГРУ и вручил ему приглашение на приём в американское посольство, в связи с приездом в Москву высокопоставленного военного чиновника, полковника Меррита.

Поляков из-за соображений личной безопасности попытался отказаться от визита, однако начальник настоял на своём, и пришлось пойти на эту встречу. Довод стандартный, «всепогодный» — интересы службы! К тому же Поляков уже знал, что он может скоро уехать военным атташе в Индию.