Оборотная сторона Бога - [112]

– Да малы вроде, – усомнился Артур. – В сравнении-то.

– Зато укус смертелен… во всяком случае, отключает надолго. Уж и не знаю, как Лу вывела такую породу, – со змеями, что ли, скрестила? Времени-то у неё было много.

– Любопытно также узнать, куда девались прочие из её поколения, – осклабился король. – Неужто всех повыбили люди да драконы?

– А-а, всё же подозреваешь Лу в коварстве!..

– У этой игры могут меняться правила, – возразил Артур. – Но не суть. Когда на кону власть… Думаешь, только в твоём мире любят играть на неё?

– На своё счастье, ты не видел моего первого мира, – проворчал Светлан. – Ч-чёрт, как обрыднуло мне там видеть согбенные спины и потухшие глаза. А когда это дополняется чванливой миной!.. Впрочем, и вы немногим лучше, – не удержался он. – Эдакие учтивые убийцы, доблесть почитающие выше совести.

– По-твоему, убийство нельзя оправдать? – улыбнулся рыцарь. – Конечно, иногда мы перегибаем палку… Но ведь и тебя иногда заносит?

– Никого не хочу убивать, – сказал Светлан. – И поборников убийств не перевариваю. Не говоря о самих душегубах – чем бы они себя ни оправдывали.

– А что, разве ты ешь их? – удивился Артур.

Невольно Светлан хмыкнул: уместный вопрос, когда возвращаешься от каннибалов. Или к ограм такой термин не подходит? Всё ж таки другой вид, а своих они вроде не лопают.

– Неужто тебе не жаль тех, кого ты лишил жизни? – спросил он. – Наверно, за бурную жизнь прикончил не одного…

– Скажем, негодяя?

– Ну, допустим.

– Если он не чувствует других, почему я должен чувствовать его? – осведомился Артур. – Откуда взяться сочувствию? Он сам поставил себя вне закона. Его и человеком нельзя считать – нелюдь бездушная, отморозок.

– Биоробот, что ли?

– Вот-вот.

– Так ведь убогих принято жалеть? А бесчувственный ещё хуже слепого.

– Крошить их надо, – не согласился Артур. – Этих мерзавцев даже страх не удержит в рамках – им и на себя плевать.

– Ладно, таких выведем за скобки. А как быть с благонравными… людоедами… кои злобствуют по недомыслию?

– Ну, этих иногда удаётся образумить до того, как наломают дров. Но чаще приходится выбирать.

– Между ними и «дровами»?

– Именно. И тогда на дрова идут они.

– Эк развелось лесорубов! – хмыкнул Светлан. – Как бы и мне туда не загреметь. Доказано же, что узлы проще разрубать, чем развязывать. Особенно, когда силы невпроворот.

– Может, ты и прав, – неожиданно сказал Артур. – Иной раз думаю: не пора ли угомониться? Ведь столько лет сражаюсь с подлецами, а меньше их не становится. И далеко я ушёл от вашего дона Кихота?

Конечно, Светлан и тут возразил:

– Мой король, если бы не такие доны, как ты, эти уроды давно сгубили бы человечество. А так их власти всё же поставлен заслон.

Артур покачал головой.

– Романтические бредни ещё годятся юнцам. А я-то совсем не молод. Не пора ли переболеть?

– Дружище, возраст – это больше традиции, чем физиология. Здесь просто положено не заживаться долго, вот люди и стараются соответствовать. Но можно же наплевать на обычай? А для героев и вовсе иные мерки. Пока не ослаб дух, им не грозит старость.

– Как раз сейчас я не в духе, – усмехнулся Артур. – Странно, да? Ведь мы победили – снова. И даже никто не погиб из тех, кто нам дорог.

– Гляди! – выдохнул Светлан, указывая в сторону.

На небольшом лужку, проступившем меж зарослями, двое Пропащих наседали на юного великана, крупного даже по меркам своего племени, облачённого в латы из драконьей кожи, вооружённого массивной жердью, больше смахивающей на бревно. И всё равно у него не было шансов. Выходцы из Провала нападали безмолвно, но двигались столь стремительно, а рубили так мощно, будто впали в неистовство. При каждом ударе чёрных нагинат от злосчастного бревна отлетали щепки, да и на теле бедняги-огра багровела уже не одна рана. А сам он, зажатый в тупик между огромными валунами, явно выбивался из сил, не поспевая за яростными хищниками.

– Вперёд, – сказал Артур, поворачивая шестинога.

Уж он не стал атаковать втихаря, на первых же метрах издал боевой клич, потрясая любимым двуручником. И тотчас Пропащие оставили жертву, устремившись на новых противников. Избежать стычки они даже не пытались, хотя теперь соотношение сил резко поменялось.

Обычную тактику Пропащих: переть напролом, – рыцари уже усвоили, а потому смогли избежать тарана, в последний миг чуть отвернув своих шестиногов. И успели ударить первыми, целя по уязвимым точкам. Одной стычки хватило: Артур всадил меч до рукояти, едва сумев его затем выдернуть, а Светлан, не мелочась, развалил своего противника надвое. Не оглядываясь, они подскакали к огру.

Обессиленный ранами и усталостью, цепляясь за валуны, гигант едва держался на ногах и с тоской глядел на подъезжающих людей, за секунды расправившихся с теми, кому сам он проиграл вчистую. Бесполезная, выщербленная до сердцевины жердь валялась на земле, взрыхлённой когтистыми лапами шестиногов, а хвалёная драконья кожа висела клочьями, не выдержав испытания Провальным металлом. В глубину тупичка был втиснут здоровенный мешок, густо пахнущий кровью. Под грубой холстиной угадывались очертания нескольких человечьих тел, включая совсем мелкие, – видимо, останки крестьянской семьи, рискнувшей обосноваться вблизи гор.