Оборотень из болот - [3]

— Нет, мы и так уже погуляли. Я хочу домой. — Она взяла меня за руку и потянула, но я вырвал руку. — Грэди…

Я развернулся и быстро пошел вперед. В глубь болот. Сверху снова раздалось ритмичное тук-тук-тук. Листья низеньких пальм тихонько шелестели на ветру. Пронзительный писк насекомых стал громче.

— Ты как хочешь, а я направляюсь домой, — пригрозила мне Эмили. — Вот останешься тут один, будешь знать.

Я спокойно шел дальше. Я знал, что она никуда не уйдет. Она просто пугала меня, и все.

У меня под ногами шуршали сухие листья.

Эмили вздохнула и поплелась за мной. Я шел вперед, не оглядываясь. Я и так знал, что сестра идет следом. Я слышал шорох листьев у нее под ногами.

Еще одна ящерица перебежала тропинку, едва не задев меня. Она так быстро скрылась в кустах, что я не успел даже толком ее разглядеть.

Тропа неожиданно пошла в гору. Вскоре мы с Эмили оказались на вершине низкого холма — на заросшей высокой травой поляне, освещенной солнцем.

Пот ручьями стекал у меня по лицу. Воздух был таким влажным, что казалось, будто я не иду сквозь него, а плыву.

На самой вершине холма мы с Эмили остановились и огляделись по сторонам.

— Смотри, тут еще одно озерцо! — Я указал на густые заросли желтой болотной травы, которые подступали к самой воде.

Только это озерцо было совсем не таким, как первое.

То озеро было спокойным. А это тихонько бурлило и пенилось. И вода здесь была не прозрачной, а мутной и очень густой, как гороховый суп-пюре. И она издавала противные звуки: какие-то булькающие причмокивания и вздохи.

Я подошел к самому краю воды, чтобы получше рассмотреть это «чудо природы».

— Грэди, это трясина! — в ужасе закричала Эмили.

А потом чьи-то руки схватили меня сзади за плечи и толкнули вперед.

Прямо в трясину.

3

Я начал падать в бурлящий зеленый «суп», но тут те же руки обхватили меня за талию и потащили назад.

Эмили рассмеялась.

— Ага, испугался?! — гаркнула она мне в ухо. Она прижимала меня к себе, не давая развернуться и треснуть ее по башке.

— Эй… отпусти! — рассердился я. — Ты меня едва не утопила в трясине! Это совсем не смешно.

Она отсмеялась и наконец отпустила меня.

— Никакая это не трясина, балбес, — пробормотала она. — Это торфяник.

— Чего? — Я тупо уставился на булькающую зеленую воду.

— Торфяник, — повторила сестра, глядя на меня с таким видом, как будто я был полным идиотом. — Торфяное болото. В школе вас этому не учили? Или ты просто не усвоил из-за врожденной тупости?

— Что еще за торфяное болото? — пробурчал я, не обращая внимания на ее оскорбление. Эмили у нас всезнайка. Такая ходячая энциклопедия. Она вечно выпендривается, что она вся такая умная, а я по сравнению с ней «здравствуй дерево». Только в школе у нее почему-то одни четверки и тройки, а у меня в основном пятерки. Ну и кто из нас «дерево» после этого?

— Это по географии проходят. В теме «Увлажненные земли и дождевые тропические леса», — с важным видом проговорила Эмили. — Торфяное болото — это такая большая лужа, в которой растет торфяной мох. Поэтому и вода здесь густая и мутная. Мох растет и растет. И впитывает в себя воду. В двадцать пять раз больше воды по сравнению с собственным весом.

— Вот это водичка, — заметил я.

— Хочешь, попробуй ее на вкус. — Эмили опять рассмеялась и попыталась толкнуть меня в озерцо.

Но я успел увернуться.

— Спасибо, но пить я пока не хочу.

Конечно, ответ был не слишком-то остроумен. Но ничего другого я не придумал.

— Пойдем домой, — проговорила Эмили, вытирая рукой пот со лба. — А то жарко, сил нет.

— Ну, пойдем, — согласился я нехотя. — Может, завтра еще сюда сходим.

Мы начали спускаться с холма.

— Ой, смотри. — Я указал вверх.

В небе на фоне белых облаков парили две черные тени.

Эмили задрала голову.

— Это соколы. — Она прищурилась и прикрыла от солнца глаза ладонью. — Наверное, соколы. Плохо видно отсюда… Но большие они, это точно.

Мы наблюдали за птицами, пока они не скрылись из виду. Потом пошли дальше вниз, стараясь ступать осторожно, чтобы не поскользнуться на влажной земле.

Внизу мы немного постояли в тени деревьев, чтобы хотя бы чуть-чуть отдышаться после прогулки под жарким солнцем.

Пот лил с меня градом. Шея под волосами вспотела и жутко чесалась. Я энергично поскреб ее ногтями, но это не помогло.

Ветер стих. Воздух как будто застыл.

Было душно.

Где-то в ветвях вскрикнула птица. Я поднял голову. На ветке ближайшего к нам кипариса сидели два черных дрозда. Они хрипло закаркали, как будто хотели сказать нам с Эмили, чтобы мы уходили.

— Туда. — Эмили пошла вперед.

Я поплелся следом, почесываясь на ходу.

— Жалко, что у нас во дворе нет бассейна, — сказал я. — Я бы сейчас туда плюхнулся прям в одежде.

Мы шли уже минут десять. Лес становился все гуще и сумрачнее. Тропинка оборвалась. Теперь нам с Эмили приходилось продираться прямо сквозь заросли высоких папоротников.

— Э… по-моему, мы тут раньше не проходили. — Я растерянно огляделся по сторонам. — Кажется, мы не туда идем.

Мы с Эмили в страхе уставились друг на друга. Никто из нас не сказал: «Мы заблудились». Это было ясно и так.

4

— Как такое могло случиться?! — завопила Эмили.

Ее пронзительный вопль спугнул дроздов. Они сорвались с ветки и полетели прочь, сердито покрикивая на лету.